Настроение поганое.
Ложусь спать. Слышно, как в оконное стекло бьётся муха. Накрываю голову подушкой, чтобы её не слышать, и спустя десять минут проваливаюсь в темноту.
Весь следующий день я работаю над «Алефом». Мне нужна ещё максимум неделя, и вирус будет готов. Конечно, Стробов настраивает на более ранних сроках. Стоило сказать полковнику, что программа почти готова, и он заявил, что хочет получить её в течение трёх дней. Обойдётся. Выпускать в Сеть сырой вирус — всё равно, что садиться в свежесобранный истребитель. Лично я не рискнул бы.
Если Голем не успеет взорвать мир за то время, что я отлаживаю «Алеф», у человечества появится шанс выжить.
Довольно приятно ощущать, что от тебя зависят жизни миллиардов людей — ведь я единственный, на кого может рассчитывать Контора. Думаю, прежде чем вручить им панацею от измены, я ещё поторгуюсь: снятие обвинений это не цена за спасение мира.
Когда у меня начинает рябить в глазах, я запускаю несколько программ-помощников, чтобы они дописали заданные алгоритмы, и отправляюсь спать.
Глава 14
Спустившись к завтраку, я обнаруживаю, что стол сервирован, но за ним никого нет.
— А где Олег? — спрашиваю я Фёдора.
— Господин Зуев уехал рано утром неизвестно куда и не сказал, когда вернется, — отвечает дворецкий.
— А Марна?
— Обещала спуститься с минуты на минуту.
Я велю Фёдору не ждать и подавать завтрак, как только он будет готов. Он кивает и скрывается на кухне, а я сажусь за стол и кладу на колени салфетку с вышитой в углу монограммой.
Спустя пару минут Валентина вносит дымящийся и распространяющий восхитительный аромат поднос и ставит его на стол. Я вижу яйца по-бенедиктински, горячие бутерброды с ветчиной, сыром и помидорами, свежий салат и тосты с маслом.
Почти одновременно с Валентиной входит Марна в платье из сиреневого шёлка, не закрывающем колени. Волосы убраны назад и перехвачены пёстрой лентой.
— Доброе утро! — говорит она, обращаясь к нам с Валентиной, и садится за стол напротив меня. — Как малыш? С ним всё будет в порядке?
— Скорее всего, — отвечаю я. — Врач поместил его в специальный бокс, чтобы обеспечить постоянный надзор.
— Да, в таком возрасте это иногда бывает необходимо, — кивает Марна. — А где его мать?
— В больнице, — отвечаю я нехотя. — Несчастный случай. Упала с лестницы.
— Господи! — брови у Марны медленно ползут вверх. — Прямо одно к одному. Как её зовут?
— Ева.
— Красивое имя. В Германии оно встречается довольно часто.
— Да, наверное, — отвечаю я, принимаясь за еду.
Похоже, Валентина решила нас побаловать в связи с событиями прошлой ночи.
— Ты держался очень мужественно, — говорит Марна. — Особенно, учитывая, что твоя дочь тоже нездорова.
Молча пожимаю плечами.
— Вчера ты не выходил из комнаты.
Естественно, я ведь провёл вчерашний день в реальности, трудясь над «Алефом».
— Было много работы.
— Понимаю. Мне можно пока остаться у тебя?
Я слегка озадачен. Предполагалось, что Марна переночует у меня и вернётся в гостиницу. Собственно, её и сейчас тут быть не должно. Мне не очень хочется держать дома потенциального агента Голема, но не отказывать же девушке.
— Конечно, — говорю я. — Надо сказать Генриху, чтобы он перевёз твои вещи из отеля.
— Здорово! — восклицает Марна с радостной улыбкой. — Надеюсь, я не помешаю? Просто мне кажется, что тебе сейчас нужна поддержка.
Как благородно.
— Спасибо. Весьма признателен.
Какое-то время мы едим молча, затем я кладу приборы в опустевшую тарелку и отодвигаю её. Пауза затягивается, хотя Марна, вроде, не испытывает неловкости.
— Как твоя мать? — спрашиваю я, протягивая руку к чайнику. — В порядке?
— Немного скучает по папе. Теперь, наверное, и по мне.
— Ей он тоже не звонил и не писал?
— Нет.
Марна придвигает ко мне свою чашку. Я наливаю в неё заварку и разбавляю кипятком.
— Сахар?
— Три ложки, пожалуйста. Спасибо.
— Не за что, — отвечаю я и, разбавив свой чай холодной водой из графина, быстро его выпиваю. — Мне пора на работу. Попроси Валентину накормить тебя обедом.
— Разве ты не приходишь обедать домой? — удивляется Марна.
— Не всегда, — говорю я, вставая из-за стола. — Ну, до вечера.
— Хорошо, — девушка расстроена. — Пока.
Поднимаюсь к себе в комнату, надеваю костюм и, вызвав по терминалу Генриха, выхожу на лестницу. В это время раздаётся телефонный звонок.