В морг мы приехали к девяти утра. Погода выдалась солнечная и тёплая. В деревьях пели птицы.
Я ни за что не узнал бы отца: его лицо походило на восковую маску, чем, впрочем, и являлось: грубый грим придавал знакомым чертам выражение, которого они никогда не имели.
На маленьком автобусе мы отправились в крематорий.
Где-то я слышал, что температура в печи достигает трёх тысяч градусов. Маленький ад, предваряющий то, что ждёт самоубийц.
Я лежу в постели без сна, собираясь выйти в реальность, и вспоминаю похороны. Звонок терминала заставляет меня приподняться на локте.
Поднимаю трубку и слышу знакомый голос:
— Хочешь ещё раз взглянуть на бабочек?
— Возможно, — отвечаю я, удивляясь себе.
— Тогда приходи послезавтра к девяти вечера на площадь Семи Консулов.
— Договорились.
В динамике щёлкает, и я вешаю трубку.
Зачем мне встречаться с Големом? Возможно, он всё-таки решил убить меня и заманивает в ловушку или хочет попытаться убедить отказаться от создания «Алефа». В любом случае разумнее было бы отказаться от приглашения. Но я уверен, что поеду на площадь Семи Консулов. Возможно, мной движет то самое стремление к смерти, о котором писал некогда Фрейд. Кажется, он называл его «мортидо».
На следующий день я остаюсь дома, чтобы поработать над вирусом. Ник с командой своих программистов установил мне дополнительную защиту, так что мой сервер теперь — настоящая цитадель. Даже самому лучшему хакеру пришлось бы потратить не менее полугода, чтобы пробиться сквозь все преграды. Правда, за это время его бы уже обнаружили охранные системы. В общем, файлохранилище в полной безопасности. Чего нельзя сказать о Кармине. Если Голем завтра решит пальнуть в меня сам или подошлёт аламутовских фидави, моя личина обречена.
По моей просьбе Ник с особой тщательностью проверил Марну — несмотря на то, что сканеры в особняке не зафиксировали ничего подозрительного. Как я ожидал, у девушки не обнаружилось «вшитых» хакерских приспособлений. Чистым оказался и её багаж, доставленный из гостиницы Генрихом. Это может означать, что она ничего против меня не замышляет или что он крайне осторожна.
Около полудня раздаётся звонок в дверь. Звонят долго и настойчиво, пока Фёдор не открывает. Я спускаюсь узнать, в чём дело, и вижу в дверях пожилого мужчину среднего роста в тёмно-коричневом пальто и сером двубортном костюме. Он обрит наголо, подбородок украшает пижонская бородка. Небольшие светло-голубые глаза обращаются в мою сторону, когда я вхожу в холл. В руках посетитель держит красную книжку, похожую на удостоверение. Он показывает её Фёдору, который с сомнением рассматривает документ, не торопясь впускать его обладателя в дом.
— Кто вы? — спрашиваю я, подходя.
— Господин Кармин?
— Я спросил, кто вы.
— Старший лейтенант Лемарский, — представляется, наконец, человек. — Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.
Фёдор передает мне красную книжицу. Похоже, удостоверение подлинное. Что ж, рано или поздно кто-то из полиции Киберграда должен был прийти.
— По поводу чего? — делаю вид, что внимательно изучаю ксиву.
Странно, что легавый не явился раньше. Наверное, жена Шпигеля только недавно заявила о пропаже мужа.
— Это касается управляющего одного из ваших заводов, — говорит старший лейтенант.
— Кого именно? — я возвращаю ему удостоверение.
— Августа Шпигеля.
— Что с ним случилось? Или у него тёмное прошлое и он не тот, за кого себя выдаёт? — я усмехаюсь, давая понять, что не верю в подобное предположение.
— Нет, с его прошлым всё в порядке. Нас беспокоит его настоящее.
— Почему же?
— Он пропал.
Полицейский буквально пожирает меня глазами, но моё лицо не меняет выражения.
— То есть, как? — спрашиваю я.
— Три дня назад в полицию обратилась супруга господина Шпигеля с заявлением о пропаже мужа, — отвечает инспектор. — По её словам, он отправился в Киберград для деловой встречи с вами. Август Шпигель не уточнял конкретной цели поездки, но подчёркивал её крайнюю необходимость. У нас есть подтверждённые сведения, что вы разговаривали с господином Шпигелем по терминалу.