В офисе жарко, так что я снимаю пиджак. Это помогает, но совсем не по-осеннему яркое солнце светит в окно и припекает. Включаю кондиционер и опускаю жалюзи. Температура в кабинете постепенно нормализуется.
Мух в городе становится всё больше. Раньше мне казалось, что они вьются вокруг моего офиса, но теперь заметил, что проклятые насекомые распространились по всему мегаполису.
Я думал, что с наступлением холодов они исчезнут, но в Киберграде законы природы действуют, только если им позволяют. А небольшое вмешательство Голема в протокол виртуальности, по его словам, служило символом и должно было продержаться до Конца Света.
Каким-то образом мухи умудряются проникать в здание и летают по комнатам, как крошечные мультикоптеры. Я пытаюсь их игнорировать, но привыкнуть к назойливому жужжанию не могу.
— Господин Кармин, — звучит в интеркоме голос секретарши, — звонит мсье Этель, хочет с вами поговорить.
— Соединяй, — отвечаю я, поднимая трубку.
Раздаётся щелчок, и знакомый голос произносит:
— Господин Кармин?
— Да, я слушаю.
— Мне бы хотелось заказать у вас кое-что для своих друзей. Ваш запас диковинок ещё не иссяк?
Хотел бы я, как прежде, ответить «да».
— Зависит от того, чего хотят ваши друзья, мсье Этель.
— Они доверились моему вкусу, а я перепоручаю это дело вам. Если вы не против, конечно.
— Нет-нет, мсье Этель, — начинаю лихорадочно соображать, где раздобыть нескольких занимательных уродцев. — Я постараюсь подобрать вам что-нибудь.
В трудные времена следует радоваться каждому клиенту и заказу.
— Хорошо. Через три дня я буду в Киберграде по делам и заеду к вам в офис. К этому времени вы успеете всё организовать?
— Постараюсь.
— Тогда до скорой встречи, господин Кармин.
— Всего доброго.
Разъединившись, обдумываю возникшую проблему. Новых поступлений не предвидится. Во всяком случае, никаких эксклюзивов. Сам я родить, к сожалению, не могу. Что же остаётся? Сжульничать? Смоделировать уродца и подделать сертификат? Нет, если подлог вскроется, скандал уничтожит репутацию фирмы навсегда. Такое в виртуальности не прощают.
Набираю номер Олега, чтобы посоветоваться.
— Алло?
— Это я.
— Привет. Что стряслось?
Вкратце объясняю ему проблему.
— Понятия не имею, где их взять, — признаётся, выслушав меня, Олег. Затем, помолчав, добавляет: — А помнишь, что ты говорил мне о тяжёлых временах?
Разумеется, он имеет в виду чёрный рынок. Но пока связей нет, а образцы нужны через три дня. Я говорю об этом Олегу.
— Откажись от заказа, — советует он.
— Нельзя остаться на плаву, не удовлетворяя требования клиентов. Если мы откажемся, об этом тут же станет известно, и конкуренты отожмут наших покупателей.
— А у них что, положение лучше нашего?
— Я не хочу давать им даже шанса.
— Извини, но ничем не могу помочь, — сочувственно говорит Олег. — Ты же знаешь, я и раньше понятия не имел, откуда ты берёшь всех этих мертвецов. Моё дело — охранные системы.
Мы прощаемся. Конечно, я особо и не рассчитывал на Олега. Этот звонок был жестом отчаяния. Теперь мне за него стыдно.
Я чувствую себя растерянным и беспомощным. Это длится почти минуту. Затем я отчётливо осознаю необходимость реальных действий на поприще теневой экономики. Думаю, Олег тоже понял, что тянуть дольше нельзя — мы на грани.
Время поставило нашу фирму перед жёсткой необходимостью, не оставив ни одной лазейки. Остаться на легальном рынке мы можем только с заводом животных, но это совершенно несерьёзно — не после того успеха, который сопутствовал нам все эти годы. Мы создали этот бизнес, и должны удержаться в нём любой ценой.
Чёрный рынок…
По правде говоря, никаких непосредственных связей с миром контрабандистов я не имею, и поэтому рассчитываю, в первую очередь, на помощь заинтересованных лиц — наших же клиентов, некоторые из которых занимают весьма высокие посты в правительствах тех стран, доступ на рынок которых теперь закрыт. Собственно, я даже не просто рассчитываю на них, а практически уповаю, ибо другой возможности наладить дело не вижу.
Однако нельзя просто взять и попросить: бизнесмен не должен выглядеть зависимым, это делает его беспомощным. Нужно, чтобы они сами захотели помочь, чтобы уговаривали меня пренебречь моралью и законопослушностью. О, я бы дорого взял за своё падение. Впрочем, вряд ли наши клиенты сильно заблуждаются насчёт моих нравственных устоев. Тем не менее, спектакль должен свершиться.