Боже, как он похож на киношного детектива! Интересно, нарочно кому-то подражает?
— Дело в том, что получается неувязка со временем, — поясняет полицейский. — Давайте разберёмся по порядку. Правильно ли я понял, что Август Шпигель сперва звонил вам домой? У нас есть распечатка с телефонной станции, поэтому мы знаем, что он звонил в этот особняк, и разговор длился около двух с половиной минут.
— Подходил мой дворецкий, — говорю я. — Тот, который открыл вам дверь. Он записал номер Шпигеля и отдал его мне. Когда я вернулся домой, то позвонил по нему и договорился о встрече.
— Вы пригласили Шпигеля к себе в офис?
— Конечно.
— Сегодня я разговаривал с вашей секретаршей — застал её в последний момент, она уже уходила — и она сказала, что в тот день вы отпустили её домой раньше.
Я киваю. Надо быть очень внимательным: в виртуальной полиции служат парни не промах. Этот тип вполне может загнать меня в угол. Что тогда я предприму? Сдамся? Убью его? Вместо Лемарского явится кто-нибудь другой.
— Можно узнать, почему? — спрашивает старший лейтенант.
— Предпочитаю не решать деловые вопросы дома — тем более, с посторонними, в общем-то, людьми.
Брови у Лемарского удивлённо приподнимаются.
— Я спрашиваю не об этом, господин Кармин. Мне хочется понять, зачем вы отпустили секретаршу.
Чёрт! Кажется, я ещё обдумывал предыдущий вопрос. Или я на него уже ответил?
— Не хотел, чтобы нам мешали.
— А секретарша могла вам помешать?
— Кто знает.
Похоже, мои ответы Лемарского не впечатляют. Впрочем, меня тоже. Надо взять себя в руки и выдать что-то более убедительное.
— Если бы вам понадобилось оформить какие-нибудь документы, разве не было бы её присутствие, скажем так, полезно? — спрашивает полицейский.
— Ну, это я мог бы сделать и сам.
— Зачем тогда держать секретаршу?
Лемарский явно вцепился в меня, как клещ, и не собирается отпускать. А я ещё и даю ему дополнительный повод для подозрений своими дурацкими ответами.
— Вы сказали, у вас неувязка со временем.
— Ответьте на мой вопрос, пожалуйста.
— Насчёт секретарши? Хорошо, только прошу вас не афишировать то, что я вам скажу, — принимаю сконфуженный вид. — Многие обрадовались бы, завладей они этой информацией.
— Можете на меня положиться. Если то, что вы скажете, не имеет к делу прямого отношения, всё останется в этой комнате.
— Дела у нашей фирмы постепенно приходят во всё более плачевное состояние. Я не знал, о чём хочет поговорить со мной Шпигель, и был готов услышать самое худшее: например, что нам не удастся продолжить работу в Германии. С учётом того, сколько средств было потрачено на постройку завода… — развожу руками, предлагая полицейскому додумать фразу. — Поймите меня правильно: я доверяю своей секретарше, иначе не стал бы держать её у себя, но к чему вводить людей в искушение? Я в бизнесе давно и отлично знаю, что в наш век промышленный шпионаж — одно из самых доходных занятий. Именно поэтому мы тратим такие средства на охранные системы. В общем, лучше держать рот на замке, чем потом выяснять, кто тебя предал.
— У вас есть причины сомневаться в преданности секретарши?
— Нет, но некоторые люди не стесняются в средствах. А у каждого своя цена, верно? Кому-то нужны деньги, а на кого-то действуют угрозы или шантаж.
— То есть, вы отослали секретаршу, чтобы она не могла вас подслушать?
— Да, именно так.
— Ваш кабинет не изолирован от приёмной?
Тяжело вздыхаю. Вот ведь пройдоха!
— Увы, ей могли вручить какое-нибудь устройство… В общем, у меня не было ни малейшего желания рисковать.
— Понятно, — говорит Лемарский холодно. — Теперь насчёт неувязки со временем. Мы выяснили, что, после того, как Август Шпигель покинул ваш офис, в гостинице он не появлялся. Тем не менее, билет в аэропорту был выкуплен, хоть и на следующий день. Значит, Шпигель провёл ночь в неизвестном месте, затем купил билет, но не воспользовался им. Вопрос: пропал он уже ночью, а потом кто-то выкупил его билет, или же он пропал днём после того, как купил билет сам?
— Если первый вариант правильный, — говорю я, — то тот, кто выкупил билет, скорее всего, им воспользовался. Но это глупо: похищать человека и на отобранные у него деньги покупать билет, который тот заказал для себя, да ещё и улетать по нему.
— Согласен, — кивает Лемарский. — Мне тоже второй вариант кажется более убедительным. Вы не общались со Шпигелем после того, как он покинул ваш офис?
Я отрицательно качаю головой. К счастью, даже в виртуальности человека нельзя арестовать или обвинить, основываясь лишь на подозрениях. Правда, в коде Киберграда почти всегда остаются хоть какие-то следы о совершённых действиях, но, чтобы получить к ним доступ, требуются веские улики. Да и следов не всегда оказывается достаточно: система стремится удалять всё лишнее, чтобы экономить место на серверах.