Марк пожимает плечами.
— Я практик, — говорит он. — Теории меня раздражают.
— Честно говоря, мне не мешают люди с девиациями. Тем более, я большую часть времени провожу в виртуальности, а здесь…
— Знаю, человек может стать, кем захочет, — перебивает меня Марк. — Но не каждый. Умственно неполноценный не превратится в Киберграде в гения. Даже в среднестатистического человека.
— Но он едва ли повлияет на эволюцию.
— Кто знает.
Я вдруг понимаю, почему для Марка так болезненна эта тема. Дело в нарколепсии. Очевидно, он видит причину в наследственности.
— Во всём виноват прогресс, — говорит мой проводник спустя несколько секунд. — Люди решили, что незачем становиться лучше, если можно компенсировать недостатки машинами. И вся эта виртуальность — просто очередной семимильный шаг в вырождению.
— Марк, я конечно знаком с теориями, ставящими под сомнение позитивный смысл прогресса, — говорю я, когда он замолкает, — но чтобы рассматривать его как причину…
Неожиданно Марк хватает меня за рукав и, указывая в сторону пожарища, произносит громким шёпотом:
— Этот дом поджёг я! И тот, который вспыхнет через несколько минут, тоже загорится по моей воле. А кроме них, ещё пятнадцать зданий взорвутся сегодня ночью. Они погребут под своими обломками и поглотят в огне несколько десятков, а то и сотен человек, — Марк поворачивает ко мне лицо, и я вижу удивительно спокойные глаза. — Разве погибли бы все эти люди, не будь у них домов, города и цивилизации?
Я невольно отшатываюсь от своего проводника, не зная, шутит он или говорит всерьёз.
— Это только модель, — продолжает Марк, не выпуская мой рукав. — В виртуальности смерть даже миллиона ничего не стоит: просто куча юзеров на время оторвётся от терминалов, ожидая, когда их личины восстановятся. Но когда я выйду в реальность, гибель людей перестанет быть игрой.
Я смотрю на Марка и вдруг понимаю, что проводник, присланный Конторой, не должен так себя вести. Но он знал пароль, и девушка пыталась нас убить. А кому могла понадобиться наша смерть, если не Голему? И всё же я чувствую, что где-то в рассуждениях допустил ошибку.
Тем временем Марк, наконец, отпускает меня и достаёт из кармана куртки нечто, похожее на терминал. Но у этого устройства всего одна кнопка, и мой проводник держит на ней большой палец.
— Два контакта, желающих соединиться, — говорит он, и в глазах у него вспыхивает тёмный огонь. — Всё, что нужно для смерти. Лёгкое нажатие, замыкающее цепь.
Пока я пытаюсь сообразить, как реагировать, Марк нажимает кнопку, и через три секунды где-то неподалеку раздаётся оглушительный взрыв. Чёрное облако медленно и тяжело поднимается над крышами домов.
— Процесс пошёл! — торжествующе объявляет Марк.
Он больше не сдержан и спокоен — напротив, возбуждён.
Второй взрыв раздаётся ещё ближе. Земля под ногами содрогается. Я стою, не зная, что предпринять. Кажется, от меня уже ничего не зависит.
— Ты Голем? — мои губы сами задают этот вопрос.
— Разве я похож на тупого глиняного истукана? — с сарказмом отвечает Марк.
Звучат новые взрывы, и небо до середины свода приобретает багровый отсвет. Кажется, это называется зарево.
Вокруг становится светло, как в аду.
Следующие взрывы раздаются почти одновременно и так близко, что я чувствую ударную волну. В домах дребезжат стёкла, из окон высовываются перепуганные люди.
— Остался последний! — сообщает Марк, заворожено глядя перед собой, и его слова отдаются у меня в ушах подобно колокольному звону.
— Да? — зачем-то отвечаю я, почти не слыша собственного голоса.
— Бежим! — кричит Марк, толкая меня.
Мы бросаемся вдоль улицы, но вскоре сворачиваем в одну из подворотен. Проносимся через дворы, а в небе расцветают гигантские пламенные цветы, окружённые клубами чёрного маслянистого дыма.
Выскакиваем к набережной узкого канала, и Марк тащит меня к алому двухместному «Доджу». Словно во сне, я забираюсь в салон, он плюхается на место водителя, и тачка срывается с места.
Через несколько минут зарево пожаров остаётся позади, а я обретаю способность нормально слышать и понимаю, что мой спутник тихо смеётся.
— В чём дело? — спрашиваю я раздражённо.
— У тебя такое лицо! — он качает головой. — Ты бы видел!
Я бросаю взгляд в зеркало заднего вида, но не замечаю ничего особенного.
— Что с ним не так?
— Оно растерянное, — отвечает Марк. — Где твоя уверенность?
— Как ты это сделал? — спрашиваю я, стараясь игнорировать его насмешливый тон.