— Дорогая…
— Алекс, я больше не могу. Мне нужно время, чтобы все обдумать.
— Нам обоим это не помешает, — сказал я, погладив ее по волосам. — Давай последуем нашему плану и уедем вместе. Я обещаю.
— Может, через несколько дней, — ответила она, внезапно заплакав. — Ты даже не представляешь, что я пережила за то время, пока тебя не было. Ты опять… Потом Майло рассказал мне, где ты и что произошло. О чем ты только думал?! Свидание с какой-то девкой! Еще одно приключение, из-за которого ты чуть не погиб!
— Не приключение. Все, что угодно, только не приключение. Я хотел помочь… детям. Я даже не думал, что все может обернуться таким образом.
— Ты можешь помочь детям, занимаясь тем, чему научился в университете. Сидеть и разговаривать с ними.
— С этого все и началось, Робин. Лорен была моей пациенткой. — Я старался говорить ровным голосом. — Просто потом…
— …ситуация вышла из-под контроля? В том-то все и дело. Когда ты сильно увлекаешься, Алекс, вещи имеют тенденцию разрастаться как снежный ком. Ты как магнит притягиваешь неприятности. Ты меня знаешь, я привыкла иметь дело с обычными вещами, работаю с деревом, металлом и механизмами, то есть с тем, что можно измерить. Вероятно, из-за этого у меня с психикой не все в порядке. Однако есть и еще кое-что, Алекс. Та неопределенность, которую ты заставляешь меня испытывать, уходя из дома. Каждый раз, когда за тобой закрывается дверь, я не знаю, вернешься ты или нет.
— Я всегда возвращаюсь. — Я опять попытался ее обнять, но Робин покачала головой.
— Пусти, мне пора.
— Извини меня, давай поговорим…
Она снова покачала головой.
— Мне нужна уверенность в будущем. Тогда, возможно, могли бы поговорить.
— Куда ты едешь?
— В Сан-Диего, к моей подруге Дебби.
— К зубному врачу?
— Да, к ней. Мы раньше здорово проводили время вместе. У меня когда-то были друзья. Сейчас же у меня только ты, Спайк и работа. Мне нужно развиваться.
— Мне тоже, — кивнул я. — Найду себе хобби. Займусь гольфом, например.
Она не смогла сдержать улыбку.
— Слабо верится.
— Думаешь, не получится?
— Если есть две вещи в мире, которые абсолютно несовместимы, так это ты и гольф. Пойми, я не хочу дрессировать тебя. Я всего лишь хочу видеть тебя живым и здоровым, в этом все дело… Ладно, хватит. Я тебе позвоню.
Застегнув чемоданы, Робин направилась к двери.
— Спайка я заберу. Уверена, ты не против.
— Хотя бы одному из нас повезло.
Она сильно прижалась ко мне губами и повернула дверную ручку.
— Будь осторожен.
— Когда ты позвонишь?
— Скоро. Через пару дней. — Она издала короткий невеселый смешок.
— Что такое?
— Я чуть не сказала «Береги себя», как обычно. Дурная привычка. После этих слов мы всегда идем разными дорогами.
Глава 37
В конце первого дня без Робин я почувствовал себя совершенно несчастным. Второй день обещал быть еще более безрадостным, пока в девять утра не зашел Майло и не принес переписку Джейн Эббот с Тони Дьюком.
— Она хранила копии в личной ячейке в банке. На самом дне, под акциями.
Два письма. В первом Джейн напоминала Дьюку о времени, проведенном вместе на Гавайях, и сообщала, что у него есть дочь.
Внизу письма была приписка, сделанная карандашом пятью днями позже:
ТД позвонил, в 15.00, без проблем с $, хочет увидеть Л. Я сказала — проблематично, может, позже.
Во втором письме Джейн благодарила Дьюка за скорый ответ, извинялась за отказ познакомить его с Лорен, описывала ее как «очень умную молодую леди, но, к сожалению — хотя это и не твоя вина, дорогой Тони, — у нее временные эмоциональные проблемы».
Опять приписка:
ТД звонил 3 р., говорит, знает хор. врачей. Отказала. Лорен уехала опять, не знаю, где она. В следующий раз давать залог или нет?
Последняя страница, написанная рукой Джейн, представляла собой финансовое соглашение. Пятьдесят тысяч долларов в год поступали на трастовый счет Лорен, распорядителем которого назначалась Джейн. При условии, что она сделает все возможное, чтобы восстановить отношения с дочерью. Когда Лорен исполнится двадцать шесть лет, Дьюк с ней встретится.
Отцу и дочери не хватило шести месяцев до встречи.
Я вернул ему бумаги.
— Что будет с Мэлом Эбботом?