Он снял ботинки, вытащил пистолет из кобуры, но оставил его внутри, затем сел на край проема, свесив ноги внутрь.
— Если со мной что-нибудь случится, я оставлю тебе свой ланч-бокс с черепашкой Бертом.
Он упал. Я снял обувь и повторил его движение.
— Оставайся там, Алекс.
— Оказаться совсем одной, если он когда-нибудь появится?
Он хотел поспорить, но остановил себя. Не то чтобы он передумал.
Он на что-то смотрел.
Внизу лестницы находилась дверь, такого же стально-серого цвета, как и люк. К металлу была прикручена блестящая латунная вешалка.
С крюка свисала туго натянутая белая нейлоновая веревка. Его концы обхватывали два уха.
Восково-белые уши.
Голова, которой они принадлежали, была тонкой, изящной и увенчанной темными, густыми волосами.
Хорошо прорисованные, отвратительные черты лица. Кожа, больше напоминающая бумагу, чем реальную плоть. Начинка была плохо распределена и оставила вмятины на скулах.
Почти невидимые швы удерживали рот закрытым, а глаза открытыми. Голубые глаза широко раскрыты от удивления.
В стекле.
То, что когда-то было Диланом Месервом, было безжизненным, как надгробие.
Майло практически выполз. Его кадык покачивался. Он начал ходить взад и вперед.
Я подошел, несмотря на запах формальдегида. Увидел что-то написанное на двери, на два дюйма ниже подбородка существа.
Я наклонился еще немного, дрожа, и смог читать. Заглавными буквами, черным маркером.
Проект завершен
Ниже указание: два часа ночи. Четыре дня назад.
*
Майло немного походил по периметру в поисках могилы, затем вернулся, кивнув, и заглянул в отверстие бомбоубежища.
— Одному Богу известно, что там еще осталось. Моральная дилемма заключается в следующем…
— Если есть еще кто-то, кого мы могли бы спасти... И, в таком случае, если попытка спасти их не будет еще хуже. Попробуй это
позвонить ему на свой мобильный телефон. Если он там, мы можем услышать звонок.
— Если мы его слышим, значит, он нас уже услышал.
«По крайней мере, он не сможет никуда пойти», — сказал я, взглянув на повешенную голову.
Майло достал свой мобильный телефон и набрал номер Брэда Дауда.
Из подвала не доносилось ни звука. И тут глаза Майло расширились.
— Мистер Дауд? Лейтенант Стерджис... Нет, ничего слишком серьезного, но я подумал, что мы могли бы немного поговорить о Рейнольде Пити... Просто чтобы прояснить некоторые вещи... Я бы предпочел сегодня вечером... Где вы?... Да, мы проходили мимо ранее... Да, нам пришлось... Послушайте, сэр... Нет, без проблем вернетесь к вам, мы недалеко. Сторона Камарильо... Да, это связано, но у меня нет возможности вам рассказать... Извините... Ну, можем ли мы... Вы уверены? Это облегчило бы нам сегодня задачу, мистер Дауд... Хорошо, я понимаю, конечно. Итак, завтра, слышно.
Он прервал связь.
— Напряженный день в Пасадене, течь в водопроводе, бла-бла-бла.
Мило и спокойно, пока я не упомянул Камарильо.
Внезапно в голосе послышалось легкое напряжение. Я был бы очень рад сотрудничать, лейтенант, но сегодня это совершенно невозможно.
— Ты его потряс, ему нужно взять себя в руки. Может быть, он прибегнет к тому, что успокаивало его в детстве.
- То есть?
— Его маленькие проекты «сделай сам».
*
Майло спустился обратно в колодец, колотя в дверь и стараясь держаться подальше от висевшего на ней предмета. Он сделал то же самое, чтобы найти место, где он мог прижать ухо к двери, не касаясь мертвой плоти. Он снова постучал в дверь, затем забарабанил.
Наконец он вернулся, отгоняя несуществующий мусор.
— Если там кто-то и есть, то я ничего не слышал. И дверь надежно заперта.
Он опустил люк, тщательно протер его и удалил следы, которые мы оставили в земляном круге.
Мы снова надели обувь и направились обратно в «Севилью», стараясь всеми силами замести следы.
Покинув территорию, я пошел по той же тропе, по которой прошел мимо входа. Не найдя места, где можно было бы спрятать «Севилью» в пределах разумной пешей доступности, я снова развернулся и направился обратно.
Во втором по счету доме после дома Дауда на почтовом ящике было написано золотыми буквами имя: Осгуд. Провисшее ограждение из нескольких досок и проволочной сетки перегородило гравийную дорожку.
Поднятый флажок указывал на наличие писем в ящике. Майло спустился и пошел посмотреть.
— Там валяется почта как минимум за неделю, — сказал он. Давайте войдем.
Он поднял задвижку на шлагбауме, пропустил меня и закрыл ее за «Севильей».
*
Участок Осгудов был намного меньше, чем у Билли Дауда. Те же деревья, платаны и дубы; На месте луга появился коричневатый газон. Посередине, за пустым загоном для лошадей, стояло бледно-зеленое ранчо с белой черепичной крышей, построенное, должно быть, в 1950-х годах. Никаких животных и запахов животных. С одной стороны выстроилось в ряд полдюжины мусорных баков. Неподалеку стоял сборный кривой портик с качелями; Детский трехколесный велосипед блокировал входную дверь.