«Это изображение».
«Хо, хо, хо, ворчание, ворчание. Слава богу, не было детей, которые сидели бы у него на коленях. Я подразумевал, Алекс, что Патти не было ни на той вечеринке, ни на какой-либо другой.
Всегда сразу домой, когда она заканчивала составлять график. Когда я пытался убедить
в противном случае это было бы: «Я люблю тебя, Ричард, но я нужна дома».
«Обязанности родителя-одиночки?»
«Полагаю, так. Таня была единственным человеком, которого Патти терпела в своей больничной палате.
Малышка кажется милой. Она училась на меде, сказала мне, что думает о психиатрии или неврологии.
Может быть, вы произвели хорошее впечатление».
Он встал, вытянул руки над головой. Сел обратно.
«Алекс, бедняжке нет и двадцати, а она одна». Он потянулся за кофе, уставился в чашку, не стал пить. «Есть ли какая-то особая причина, по которой ты нашел время прийти сюда?»
«Мне было интересно, есть ли что-нибудь, что мне следует знать о Пэтти».
«Она заболела, она умерла, это воняет», — сказал он. «Почему я думаю, что это не то, что вы ищете?»
Я думал, сколько ему рассказать. Технически, его можно было бы считать направляющим врачом. Или нет.
Я сказал: «Таня хочет увидеть меня, но это не связано с горем. Она хочет поговорить об «ужасной вещи», в которой Патти призналась на смертном одре».
Его голова дернулась вперед. «Что?»
«Это все, что она сказала по телефону. Вы это понимаете?»
«Мне это кажется смешным . Пэтти была самым нравственным человеком, которого я встречал.
Таня в стрессе. Люди говорят всякое, когда они под давлением».
«Возможно, так оно и есть».
Он задумался на некоторое время. «Может быть, эта „ужасная вещь“ была чувством вины Патти из-за того, что она бросила Таню. Или она просто говорила чушь из-за того, насколько она была больна».
«Повлияла ли болезнь на ее познавательные способности?»
«Я бы не удивился, но это не моя сфера. Поговорите с ее онкологом.
Ципора Ганц». Зазвонил его пейджер, и он прочитал текстовое сообщение. «Скорая помощь из Беверли-Хиллз, инфаркт, прибывают в ближайшее время... надо попытаться спасти кого-то, Алекс».
Он провел меня через стеклянные двери, и я поблагодарил его за уделенное время.
«Чего бы это ни стоило. Я уверен, что вся эта мелодрама сойдет на нет».
Он повел плечами. «Я думал, вы с Большим Парнем застряли в суде до конца века».
"Дело закрыто сегодня утром. Неожиданное признание вины".
Его пейджер снова зазвонил. «Может быть, это Он Сам сообщает мне хорошие новости... нет, еще данные от скорой помощи... восьмидесятишестилетний мужчина с подземным пульсом... по крайней мере, мы говорим о полной продолжительности жизни».
Он спрятал пейджер. «Не то чтобы кто-то выносил такие оценочные суждения, конечно».
"Конечно."
Мы снова пожали друг другу руки.
Он сказал: «Главное „ужасное“ — это то, что Пэтти больше нет. Я уверен, что все сведется к тому, что Таня будет в стрессе. Ты поможешь ей с этим справиться».
Когда я повернулся, чтобы уйти, он сказал: «Пэтти была отличной медсестрой. Ей следовало бы присутствовать на некоторых из тех вечеринок».
ГЛАВА
3
Мой дом стоит высоко над Беверли-Глен, бумажно-белый и с острыми краями, бледная рана в зелени. Иногда, когда я приближаюсь, он кажется чужим местом, созданным для кого-то с холодной чувствительностью. Внутри высокие стены, большие окна, твердые полы, мягкая мебель, смягчающая края. Напористая тишина, с которой я могу жить, потому что Робин вернулся.
На этой неделе она была в отъезде, на съезде мастеров в Хилдсбурге, где показывала две гитары и мандолину. Но на суде я бы, наверное, поехал с ней.
Мы снова вместе после двух расставаний, кажется, все получается. Когда я начинаю думать о будущем, я останавливаю себя. Если хотите пофантазировать, это когнитивно-поведенческая терапия.
Вместе со своей одеждой, книгами и карандашами для рисования она принесла десятинедельного щенка французского бульдога палевого окраса и предложила мне почести в выборе имени. Собака расцвела в компании незнакомцев, поэтому я окрестила ее Бланш.
Сейчас ей шесть месяцев, это морщинистый, мягкобрюхий, плосколицый комочек спокойствия, который проводит большую часть дня во сне. Ее предшественник, задиристый тигровый жеребец по имени Спайк, мирно умер в зрелом возрасте. Я спас его, но он выбрал Робина в качестве объекта своей любви. Пока что Бланш не делала различий.
Когда Майло увидел ее в первый раз, он сказал: «Эту можно назвать почти что симпатичной».