Оба мы не хотели называть эту девушку именем Мередит Сантос. Потому что она ведь служила своей стране.
Не то чтобы мы не доверяли своим инстинктам.
Я вел машину, вцепившись в руль руками.
Майло уставился в ветровое стекло и вроде бы отключился, но не уснул. Когда я подогнал автомобиль к участку в Западном Лос-Анджелесе, он вылез, не сказав ни слова.
Глава 38
Спал я плохо; уже вставало солнце, а мое сознание продолжало то соскальзывать в забытье, то возвращаться к бодрствованию.
Я думал о Джоне Дженсене Уильямсе. Знал, что он может быть где угодно. Повсюду.
Вчерашняя неудача только усугубляла паршивое настроение.
Когда в одиннадцать утра я добрался до офиса Майло, тот отсалютовал мне двумя пальцами и продолжил печатать.
На экран были выведены данные Национального информационного криминалистического центра – обширная сводка недавних тяжких преступлений. Лейтенант проверял Мередит Сантос по всем базам данных; мы до сих пор не знали, была ли она жертвой, преступницей или и тем и другим.
Сантос – бывшая военная, отмечена наградами. Служила специалистом-администратором в разгар боев на базе возле Фаллуджи, ведала заказом снаряжения для войск. Отправлена в почетную отставку три года назад. Чиста, как молоко.
Возле компьютера Майло стояла коробка в жирных пятнах.
– Завтракать будешь?
– Нет, спасибо.
Он подкрепился хворостом, пончиком и «медвежьим когтем» – сладкой булочкой с миндальной начинкой. Вытер подбородок и объявил:
– А теперь – самая интересная часть дня. – И набрал номер родителей Сантос в Аризоне.
Ответила ее мать.
– Это снова лейтенант Стёрджис из Лос-Анджелеса. – Потом он старательно, но безуспешно пытался не напугать женщину. Когда Майло, наконец, добрался до имени Джона Дженсена Уильямса, она сказала:
– Никогда не слышала о нем, сэр. – Потом вздохнула и заплакала.
В трубке послышался новый голос, скрипучий, как ножницы по металлу. Телефон у жены отобрал капитан армии США в отставке Генри Сантос.
– Что за имя? – резко спросил он.
Майло повторил.
– Он также известен как Джей-Джей или Дженс…
– Ответ отрицательный по всем пунктам. Не знаем такой фамилии. Вы говорите, он что-то сделал с Мерри?
– Мы этого не знаем, сэр.
– Но подозреваете, иначе не упоминали бы его.
– Мы не уверены, но это возможно, капитан Сантос.
– Все это не имеет смысла, сэр. Я обучал девочку самообороне, она умеет за себя постоять.
«Боевые искусства против черного пояса среди психопатов? – подумал я. – Даже не надейтесь».
– Насколько нам известно, ей не пришлось… – начал Майло.
– Все это плохо кончится, – перебил Генри Сантос. – Я чувствую.
* * *
Проверка по ориентировкам и объявлению в розыск фургона, «Короллы» и «Лексуса» ничего не дали.
– Интересно, сестры Кори знали, что Уильямс живет за соседней дверью? Может, они опознали бы женщину, которая с ним… Сомневаюсь, что получится, но давай еще раз попробуем.
* * *
Сестры прекратили пользоваться своими кредитными картами.
– Если они у родственников в Канаде, может, сумеешь узнать, у каких, – сказал я. – Как девичья фамилия Урсулы?
Майло пролистал дело об убийстве Кори и покачал головой.
– В ее лицензии указано второе имя – Глэдис.
Он зашел на сайт налоговой службы округа. Ничего.
– Можно мне? – попросил я.
– Можно что?
– Поискать.
* * *
Гражданское лицо, пользующееся полицейским компьютером, – грубое нарушение. Работая вместе, мы с Майло каждый день пренебрегали, наверное, дюжиной правил.
Я сразу вышел в магистральный поисковик и забил урсула глэдис британский дипломат, рассчитывая комбинацией ключевых слов сузить круг поиска.
Получилось.
Единственное попадание, но верное: некролог одиннадцатилетней давности в лондонской «Таймс».
Лайонел П. Л. Оверлэнд, отставной чиновник Министерства иностранных дел, служил в Бангкоке, Сингапуре и Гонконге, скончался после продолжительной болезни. Итон, Кембридж, Лондонский университет, преданно служил короне и т. д. Отставка и отдых, посвященный ухаживанию за орхидеями, любовь к которым он приобрел в Юго-Восточной Азии.
Супруга Глэдис Мей скончалась раньше мужа, остался единственный ребенок, Урсула Глэдис Кори.