Внезапно он вздрогнул и ударил рукой по правому виску.
«Вы в порядке, сэр?»
«Нет, я не в порядке, я что, выгляжу фу… в порядке? Голова болит. Ты заставил меня заболеть. Может, это просто напряжение мышц. Или систолическое — кровяное давление повышается. В любом случае, ты меня портишь».
Мы стояли там.
Бойкинс сказал: «Чего ты ждешь? Я сказал тебе то, что знаю. И я все еще не понимаю, как какой-то кусок дерьма, который работал на меня, может быть, только один раз — как независимый подрядчик, как и все, кого мы использовали для мероприятий
— как это теперь вписывается в мою жизнь. Я не должен был тебе говорить, это то, что я получаю за прямоту. Но ты застал меня врасплох.
«Что входит в дверные работы?» — спросил Майло.
«Безопасность. Как тот дурак снаружи. Швед. Который, очевидно, ничего не стоит, собираюсь позвонить в компанию, нанять того, кто действительно меня защитит».
«О'Брайен был частным охранником?» — спросил Майло.
«Нет, нет, нет, ничего особенного. Просто встань в дверях и выгляди большим».
«Вышибала».
«Чтобы не пускать туда сброд».
«На мероприятиях», — сказал Майло. «Вроде показов».
Глаза Бойкинса стали жесткими. «Ты что-то гуглишь и думаешь, что знаешь меня?»
Майло сказал: «Сэр. Мы пытаемся раскрыть убийство. Никто не говорит, что вы имеете к этому отношение, но мы не будем выполнять свою работу, если мы...»
«Не врывался в мой дом? Какое отношение ко мне имеет питье молока — этот О'Брайен, кто угодно?»
Майло показал ему снимок Джамаркуса Парментера из DMV. «Возможно, его дело связано с делом О'Брайена».
Голова Бойкинса дернулась вперед, глаза сузились. «Опять этот кусок дерьма?
Меня уже гестапонули на него. Читай свои собственные гребаные файлы, там все есть, ничего не добавишь к тому, что я уже сказал. А теперь иди. Убирайся к черту. Закрой за собой дверь и позволь этому тупому шведу открыть ворота и не возвращайся без предварительной записи».
Майло спросил: «С кем нам записаться на прием?»
«Никто». Бойкинс засунул наушники обратно в уши, закрыл глаза и сделал вид, что откинулся назад. Но одна рука осталась сжатой в кулак, а плечи оставались высокими и напряженными.
Перед тем, как мы дошли до двери, он сказал: «Двое негодяев мертвы. Мне плевать, и ты не притворяешься, что тебе плевать».
Когда мы закрыли дверь, раздался более высокий голос: «Все в порядке, папочка?»
«Идеально, детка. Как и ты. Иди учись».
OceanofPDF.com
ГЛАВА
13
Уолт Свенсон сидел в своем Camaro, сиденье было откинуто назад. Он просунул руку вверх через опущенное водительское окно и щелкнул дверцей.
Когда мы проходили мимо, Майло сказал: «Никакого коллегиального прощания? Я чувствую себя непопулярным».
Я сказал: «Молодец».
"Значение?"
«Ты хорошо выполнил свою работу».
—
Мы проехали несколько кварталов на восток до Алпайн Драйв, где он остановился, поставил машину на парковку и дал двигателю поработать на холостом ходу.
Но он не бездействовал. Глаза его были активны, плечи сгорблены, пальцы безостановочно барабанили по рулю.
«Неприятный тип, мистер Бойкинс», — сказал он. «А теперь мы связали его с Парментером и О'Брайеном».
Я спросил: «Если он был причастен к смерти О'Брайена, почему он сказал вам, что узнал его?»
«Возможно, он решил, что мы рано или поздно узнаем, и хотел взять ситуацию под контроль — сделать так, чтобы она звучала минималистично».
"Хорошо."
«В чем проблема?»
«Фотография О'Брайена не вызвала у него раздражения, в отличие от фотографии Парментера. Баксби брал у него подробные интервью о Парментере?»
"Почему?"
«Может быть, мы вернули плохие воспоминания».
«Было ли то, что мы только что увидели, связано с ПТСР, связанным с Парментером? Нет, ничего затянувшегося. Была одна встреча в офисе адвоката Бойкинса, где они обсудили основы, затем адвокат все прервал, и на этом все закончилось.
По сути, этот парень был неприкасаемым».
«Пью молоко», — сказал я. «Что это, Крип-ток для убийства?»
«Вы поняли. Парень может усердно работать над респектабельностью, но когда ему угрожают, он возвращается к своим корням. А что может быть страшнее, чем повторное расследование убийства, которое, как вы думали, сошло вам с рук? Тем временем его ребенка готовят к Лиге плюща, на кону многое».
Я сказал: «Лига плюща всегда приветствовала потомков диктаторов и баронов-разбойников».