Майло кивнул. «Колеса правосудия крутятся со скоростью света».
Элли Баркер вздрогнула. «Вы думаете, это было безвкусно? Использовать преимущество, которого не было бы у кого-то другого? Я думала об этом, лейтенант. Но это не похоже на
Все теряют маму в три года, поэтому я сочла это своего рода кармическим выравниванием».
«Не нужно оправдываться, мэм. Я просто прокомментировал… нетипичную ситуацию».
Элли Баркер устремила на него свой взгляд. «Ты говоришь, что на тебя оказывали давление. Думаю, я должна была догадаться. Значит ли это, что мы просто следуем процедуре?»
Никакого гнева, только привычное смирение брошенного щенка.
«Мисс Баркер», — сказал Майло, — «я никогда не делаю все просто так». Он выпрямился, в его голосе появилась сталь.
«Так ты попробуешь?» — сказала Элли Баркер. «Я буду так благодарна. Даже если это ни к чему не приведет».
Он вытащил свой блокнот. «Расскажите мне о вашей матери, мэм. Начните с самого начала и расскажите мне все, что вы знаете».
«Конечно. Я действительно хочу сказать большое спасибо, но не могли бы вы оказать мне одну маленькую услугу, лейтенант?»
"Что это такое?"
«Я не привыкла, чтобы меня называли «мэм».
ГЛАВА
3
Элли Баркер открыла рот, чтобы что-то сказать, но замерла и начала теребить пальцы.
«Извините, я пытаюсь разобраться в своих мыслях». Кончик языка скользнул между ее губ. «Мне бы и самой не помешало немного воды, секундочку».
Она отсутствовала дольше, чем потребовалось, чтобы достать Dasani, висящий у нее в руке. Посидев, она принялась за крышку. Она сопротивлялась, пластик дрожал. Она поставила бутылку, побежденная дрожащими пальцами.
Ее правая рука поднялась к горлу.
Трогая ожерелье из темно-зеленых крапчатых бусин, которое она не носила, когда мы вошли. Перебирая шары, как четки. Ее глаза взлетели к потолку и застыли там.
Майло сказал: «Не торопись».
Она покачала головой. «Каждый раз, когда я это прохожу, я сталкиваюсь с тем, как мало я знаю. Не то чтобы другим ребятам было до этого дело. Они сказали, что все, что касается этого, можно найти в интернете, у них был доступ к базам, к которым у меня не было доступа. Это правда?»
«Интернет — это инструмент, не больше и не меньше».
«Надеюсь, это один из многих инструментов в вашем арсенале».
«Мы делаем все, что можем, мэм, мисс Баркер».
«С Элли все в порядке».
Он наклонился вперед. «Элли, что бы ты ни думала, что знаешь или не знаешь, нам нужно с чего-то начать».
«Конечно. Конечно. Извините». Еще одно облизывание губ. Обе руки сжимали бутылку. Пузырьки всплывали и опускались. «Ладно, вот. Моя мама
Девичья фамилия была Дороти Свобода. Когда она была с моим отцом...
технически он был моим отчимом, но он был единственным отцом, которого я когда-либо знал.
Я предположил, что она взяла его фамилию. Баркер. Стэнли Баркер. Позже я узнал, что они на самом деле никогда не были женаты. Я не знаю, кто был моим биологическим отцом, потому что мой отчим понятия не имел, и нет никаких записей о моем рождении».
«Нигде?»
«Не как Элеанор Свобода, не как Элеанор Баркер. Это единственное, что Сапиент и Кортес рассмотрели и с чем согласились. После того, как мой отец подал свидетельство, он дал мне номер социального страхования, и это все. Я никогда не знала обо всем этом. Зачем ребенку беспокоиться о бумажной волоките? И я была рада своему дню рождения, он всегда дарил мне торт».
Я спросил: «Когда он сказал тебе, что он твой отчим?»
«Когда я был подростком».
«Сколько лет?» — спросил Майло.
«Пятнадцать. Я хотел узнать больше о маме. До этого я никогда не спрашивал. Может быть, я отрицал, но это никогда не было проблемой, папа и я были тем, к чему я привык. Потом я начал вести себя как подросток — подвергать все сомнению — и потребовал, чтобы он рассказал мне все, что он знал. На его лице появилось странное выражение, как будто он ждал этого момента, но боялся его».
Она дала бутылке еще одну попытку. Нахмурилась. Я открутил для нее крышку.