—"Мне доступны отголоски вашего сознания, мой лорд," — предупредила и одновременно извинилась Мирада. Её ментальный голос звучал так, будто она прикоснулась к чему-то постыдному.
Алекс кивнул, принимая этот факт как неизбежность. Ему оставалось лишь смириться с этим аспектом их взаимодействия, осознавая, что порой придётся делиться с ней тем, что он предпочёл бы оставить при себе.
—В принципе логично. Мы же ментально соединены и в подобном нет ничего странного. Так что, буду знать на будущее.
В это время воин-скелет, тот, которого Алекс одарил “глотком жизни” со слов Ларис, самостоятельно подошёл к Мираде.
—"Мой лорд," — начала Мирада, её голос был спокоен, но в нём чувствовалась едва уловимая тень тревоги, — "Вы должны понимать, что Фирсу вы также даровали своё покровительство. Теперь его будущее связано с вами".
Алекс ощутил, как напряжение пронзило его тело. Он знал, что этот разговор неизбежен, но всё равно не был готов. Решение, которое он принял под давлением обстоятельств и благодаря "мудрым наставлениям" Ларис, оказалось более значимым, чем он ожидал. Дарованный случайно шанс на возрождение для Фирса теперь оказался частью его ответственности.
Слова Мирады только подчёркивали суть проблемы. Он дал этим почившим надежду, за которую они уцепились, словно за последний шанс на существование. И хотя Алекс не хотел становиться тем, кто разрушит чужие мечты, цена ритуала, связанного с этим возрождением, тревожила его больше, чем он готов был признать.
Это был не просто вопрос морали или воспитания. Здесь речь шла о чём-то большем — о тонкой грани между собственным благополучием и обязательствами перед теми, кто теперь зависел от него. И в первую очередь стоял вопрос его здоровья, которое в последнее время, мягко сказать, не радовало.
—Если мы выберемся из этой передряги, я сделаю всё возможное, чтобы вы оба получили то, чего так жаждете, — неожиданно даже для самого себя произнёс Алекс. Эти слова сорвались с его уст, словно собственное подсознание решило за него. Он махнул рукой, будто окончательно смирился с неизбежностью.
Фирс упал на колени и склонил голову после откровенного признания навника-мракохода. Его жест показывал больше, чем он мог бы выразить словами.
—То есть, нам нужно добыть две диадемы возрождения и наложить по печати на каждый из двух куполов забвения, — Алекс выдохнул с явным усилием, глядя прямо на Мираду.
—"Вы правы, мой лорд. Вам предстоит больше работы, чем вы могли предположить изначально," — костограй произнесла это с отчетливой ноткой одобрения, словно сама благодарила за понимание в сложившейся ситуации.
Алекс замолчал, погружаясь в раздумья о том, на что он только что подписался. Путь к башне Отчаянья сам по себе был вызовом, но куда сложнее оказалось осознание того, что там ему предстоит заняться чем-то, с чем он никогда ранее не сталкивался. Задача, судя по словам Мирады, была далеко не из лёгких. Здесь не обойтись простым взмахом волшебной палочки и парой произнесённых наугад слов вроде: "авабра-швабабра". Всё указывало на то, что его ждёт процесс, требующий не только сил, но и знаний, которых у него пока не было.
Насчёт башни Отчаянья. Как объяснила Мирада, это место было не только опасным, но и священным для каждого смертогляда, считающего себя достойным своего ремесла. Башня представляла собой центр их искусства — своего рода академию, где некромантов не только обучали, но и воспитывали, закладывая основы их мировоззрения и профессионального мастерства. Светичи, как народ, который высоко ценил знания и развитие, уделяли особое внимание обучению во всех областях, включая искусство смертоглядов. Судя по словам Мирады, смертогляды пользовались огромным уважением и почётом среди светичей, считаясь не просто мастерами своего дела, но и хранителями уникального наследия.
В общем, насколько понял Алекс, башня Отчаянья была лишь формальным названием для обширного комплекса сооружений, объединённых под одной целью. Этот комплекс представлял собой неприступную крепость, которая служила не только оборонительным оплотом, но и важнейшим центром знаний и искусства смертоглядов.
А чего только стоило само упоминание о великом Влаславе, первом навнике-чернокниже всего Ганеба! В тот вечер и ночь, когда Алекс погрузился в первородный сон тёмных вод, на той поляне, где они остановились на ночлег с Ларис, он слышал целый поток хвалебных речей о выдающемся старце, чьё имя наводило ужас на древлян. Мирада не скупилась на комплименты своему бывшему боссу, восхваляя его мудрость и силу. Алекс же, хоть и слушал, был не в состоянии сосредоточиться на рассказах. Он был больше поражён тем, что происходило с ним самим в тот момент. Никогда его сон не был таким явным, таким реальным, и, как оказалось, это вовсе не был просто сон. Как объяснила Мирада, дух отделился от плоти, и всё происходящее было частью древнего процесса — познания. Многим основам тогда Туча научился, в первую очередь, благодаря Мираде, как навник-мракоход. О многом узнал и некоторые вещи ему вообще показались безумными и пугающими, но вполне реальными.