Императрица Мария Федоровна делилась с матерью своими переживаниями тех исторических дней, когда «они с Сашей венчались на царство», в письме:
«Вечером мы всей семьей были в церкви в течение продолжительного времени. Перед исповедью священник долго читал прекрасные молитвы. После посещения церкви я, слава Богу, почувствовала себя намного спокойнее. Мы с Вальдемаром (братом Марии Федоровны. — А. М.) поужинали вдвоем и были вместе примерно до 11.30 вечера. Затем, чтобы исповедовать меня, пришел Янышев. После этого мы отправились спать.
Я, к счастью, смогла заснуть, но бедный Саша всю ночь не сомкнул глаз, а в 7 часов, разбуженные пушечными выстрелами, возвестившими о начале торжеств, мы поднялись.
В 9 часов утра с бьющимися сердцами и слезами на глазах покинули наши покои. Не могу тебе описать, что творилось в моем сердце! Я чувствовала себя жертвой перед закланием.
Серебряное коронационное платье с длинным шлейфом, на голове — ничего и только на шее — маленькое жемчужное ожерелье, чтобы не казаться обнаженной».
Гостей, приехавших на коронацию, было много. Среди них — герцог и герцогиня Эдинбургские, князь Николай Черногорский, принц Фридрих Вильгельм, будущий император Фридрих III, Александр Баттенбергский — правитель Болгарии и многие другие.
В семь часов утра по сигналу двадцати одним пушечным выстрелом начался от Успенского собора благовест. На указанных местах собрались участники предстоящего шествия, а войска выстроились шпалерами по всему их пути. Двор собрался в Екатерининском зале Большого Кремлевского дворца, в других залах — гражданские и военные чины, дамы, сенаторы, представители земств, председатели городских управ, министры, придворные сановники.
К девяти часам закончился заздравный молебен в Успенском соборе и три митрополита — Новгородский, Киевский и Московский — в сопровождении духовенства вышли из собора навстречу первому кортежу во главе с цесаревичем.
Великий князь Александр Михайлович так описывал дальнейшие события того дня:
«Ровно в 10 часов утра царь вышел из внутренних покоев, сел верхом на коня и подал знак к отбытию. Он ехал один, впереди нас всех, эскадрон кавалергардов ехал впереди кортежа и возвещал его приближение народу и войскам, которые стояли шпалерами вдоль всего пути следования. Длинный поезд золотых карет следовал за нашей кавалькадой.
В первом экипаже сидела императрица Мария Федоровна с восьмилетней великой княжной Ксенией и королевой греческой Ольгой. Остальные великие княгини, принцессы королевской крови и заслуженные статс-дамы разместились в остальных каретах кортежа.
Громкое «ура» сопровождало нас по всему пути следования до Иверской часовни, где император сошел с коня и в сопровождении императрицы вошел в часовню, чтобы поклониться иконе Иверской Божьей Матери».
Многие вполне обоснованно опасались тогда, что в день коронования могут случиться любые провокации.
Например, композитор Петр Ильич Чайковский в письме баронессе фон Мекк писал: «…Так приятно было читать в газетах известия о благополучном, блестящем въезде царя в Москву. Несмотря на принятые меры, я все же иногда побаивался, что найдутся безумцы, которые не затруднятся посягнуть на жизнь его. Ведь так легко из окна дать выстрел, и можно ли было поручиться, что в эту громадную толпу зрителей не вмешается хитростью злоумышленник. Но, слава Богу, все окончилось благополучно».
Министр внутренних дел Дмитрий Андреевич Толстой постарался сделать все, чтобы обеспечить безопасность императора и императорской семьи на всем пути следования от Петровского дворца до Кремля. Но, конечно, полную безопасность гарантировать никто не мог.
Флигель-адъютант императора граф Сергей Дмитриевич Шереметев, находившийся в свите императорской семьи, дал яркое описание событий того торжественного дня:
«…Вот начинается шествие. По два в ряд двинулись из Грановитой палаты… Долго шли камер-фурьеры, камер-юнкера, камергеры и проч[ие] чины. Красиво было видеть красную вереницу фрейлин… Гудит Иван Великий, и вся Кремлевская площадь, переполненная народом, замирает в ожидании Царя. Все взоры устремлены на Красное крыльцо. Теснее выступают сановники, вот и Государственное знамя.
Яркий луч солнца ударил на Красное крыльцо, облака быстро разошлись… В это мгновенье в дверях Грановитой палаты показался Государь. Он весь освещен был солнцем…