Точно времени, назначенного для выполнения покушения, я определить не могу, а сделать это приблизительно в настоящее время отказываюсь».
Императору доставили «Программу террористической фракции партии Народной Воли», написанную лично Александром Ульяновым. В ней были высказаны требования, необходимые «для обеспечения политической и экономической независимости народа и его свободного развития». Первая резолюция, которую поставил на ней царь, гласила: «Это записка даже не сумасшедшего, а чистого идиота».
«…Террор, — говорилось в программе, — должен действовать систематически и, дезорганизуя правительство, окажет огромное психологическое воздействие: он поднимет революционный дух народа, подорвет обаяние правительственной силы и подействует пропагандистским образом на массы. Фракция стоит за децентрализацию террористической борьбы: пусть волна красного террора разольется широко и по провинции, где система устрашения еще более нужна, как протест против административного гнета…»
Первой задачей «Народной воли» было убийство Александра III. В представлении революционеров царь был главой реакции и его смерть могла не только порадовать свободолюбивую Россию, но и содействовать проведению новых форм государственной жизни.
1 апреля всем обвиняемым по делу о подготовке покушения на императора было вручено обвинительное заключение.
Особое присутствие Правительствующего сената 15 апреля вынесло приговор. Пятеро обвиняемых — П. И. Андреюшкин, В. Д. Генералов, В. С. Осипанов, П. Я. Шевырев и А. И. Ульянов — были приговорены к повешению. Остальные осуждены на разные сроки каторги и ссылки.
Признанный виновным Александр Ульянов написал письмо императору:
«Я вполне сознаю, что характер и свойства совершенного мною деяния и мое отношение к нему не дают мне ни права, ни нравственного основания обращаться к Вашему величеству с просьбой о снисхождении в видах облегчения моей участи. Но у меня есть мать, здоровье которой сильно пошатнулось в последние дни, и исполнение надо мною смертного приговора подвергнет ее жизнь самой серьезной опасности. Во имя моей матери и малолетних братьев и сестер, которые, не имея отца, находят в ней свою единственную опору, я решаюсь просить Ваше величество о замене мне смертной казни каким-либо иным наказанием.
Это снисхождение возвратит силы и здоровье моей матери и вернет ее семье, для которой ее жизнь так драгоценна, а меня избавит от мучительного сознания, что я буду причиной смерти моей матери и несчастья всей моей семьи».
Александр III оставил письмо без ответа. Все пятеро приговоренных были казнены в Шлиссельбурге 8 мая.
Рождество отмечали по-домашнему в Гатчине. Все прошло тихо и спокойно.
1 января 1888 года к обеду во дворец привезли свежие газеты. Почти все они рассуждали о некой символике года.
Газеты писали: «1888 — очень круглый год. В нем три раза повторяется цифра 8. Цифра 8 состоит из двух кружков, стало быть всего — шесть кружков. Если провести линейку посредине единицы, она пройдет и посередине каждой цифры 8 и образуется сверху 1000 и внизу 1000 — как бы рубеж двух столетий.
До двадцатого века осталось 12 лет — число, равное числу апостолов».
Императрица лишь улыбнулась, когда супруг прочитал ей эту заметку.
К этому событию — девятисотлетию Крещения Руси — готовились все.
Среди других церковно-политических событий, призванных искоренить «крамолу», торжества 15 июля 1888 года стали важнейшими.
Постановление Синода «о праздновании 900-летия Крещения русского народа» было принято в феврале 1888 года. С этого времени и начались усиленные приготовления.
Александр III считал, что празднование должно быть не только киевским, но и всероссийским. В мае он подписал официальный указ:
«Государь Император Высочайше повелеть соизволил: к празднованию события девятисотлетия Крещения Русского народа привлечь все воинские части, освободить их в сей день от занятий. Участие войск в торжестве будет заключаться в расположении их в местах квартирования шпалерами по одну сторону пути следования крестного хода местного кафедрального причта, а в лагерях — военного для освящения. При прохождении крестного хода войскам будет отдана установленная честь, музыка исполнит гимн «Коль славен», и при погружении креста в воду — последует салют в 101 выстрел».
Границы празднования еще больше расширил обер-прокурор Святейшего синода Константин Петрович Победоносцев. Он заявил, что девятисотлетие Крещения Руси является настолько выдающимся юбилеем, что его следует признать событием не только для православной Руси, но и для всего православного мира. Победоносцев считал, что расширение границ празднования станет наглядным свидетельством силы государственной власти. Ведь «празднество совершалось в пору спокойного течения нашей общественной и политической жизни среди трудов над развитием экономических, общественных и государственных сил страны под охраной единой правящей высочайшей воли, в соответствии с настроением времени».