Армянская газета «Мшак» вторила грузинским: «Много еще среди нас стариков, которые помнят печальные и ужасные события из прошлого Тифлиса. С востока не раз приходили властители, но жители бежали от них, спасая жизнь и покидая достояние. Теперь само население Кавказа стремится в Тифлис навстречу Северному властителю, несущему с собой свет, охрану спокойствия, мир и благоденствие. Счастлив Тифлис, удостоенный впервые видеть у себя русскую императрицу, — и это небывалое до сих пор событие служит лучшим доказательством того, насколько Кавказ близок царскому сердцу».
1 октября, ровно в восемь часов утра, под колокольный звон всех храмов августейшие путешественники отправились в экипажах по кахетинской дороге в сторону Цинандали.
Императорский кортеж остановился на половине дороги между Тифлисом и Гамборами у деревни Уджарма, у павильона, увитого зеленью. Здесь был приготовлен завтрак.
Следующая остановка была в Гамборах, где стояли две батареи Кавказской гренадерской артиллерийской бригады. От Гамбор дорога шла на подъем, к перевалу, разделявшему долины Куры и Алазани.
Вскоре перед путешественниками открылся чарующий вид Алазанской долины, прорезанной тонкой серебряной нитью реки. Вдали поднимались величественные стены Алавердынского монастыря, а за ним белели домики Телави.
Василий Александрович Потто писал: «Перед высокими путешественниками разом открылась вся роскошь очаровательной Кахетии — долины роз и винограда. И впечатление было так сильно, что государь, любуясь дивной панорамой, сказал, что это лучший и живописнейший вид, какой он когда-либо видел».
Вдоль дороги от Телави до Цинандали стояли местные жители. Они радостно кричали при виде императорского экипажа и бросали на дорогу цветы.
В Цинандали императорский кортеж прибыл в шесть часов вечера. Причина посещения Цинандали была проста — совсем недавно владельцем этих мест, принадлежавших роду Чавчавадзе, стал русский император.
Еще в начале XIX века сын блестящего русского офицера Александр Чавчавадзе, крестник самой императрицы Екатерины II, оставляет Петербург и перебирается в село Цинандали, где начинает претворять в жизнь проект по европеизации Грузии. Чавчавадзе был не только боевым генералом, крупным помещиком, но и образованнейшим человеком своего времени, писателем, переводчиком, прекрасным поэтом. Сюда приезжали погостить многие знаменитые поэты и писатели, в том числе Михаил Лермонтов, Александр Дюма-старший; здесь, в Цинандали, Александр Грибоедов познакомился с княжной Ниной Чавчавадзе, своей будущей супругой.
Александр оставил свое имение сыну Давиду. После разорения усадьбы Шамилем Давид Чавчавадзе влез в долги и после нескольких лет попыток восстановить разрушенное родовое поместье перебрался с семьей в Тбилиси. Усадьба же за долги отошла во владение департамента удельных поместий.
Александр III оставил Цинандальские, Мукузанские и Напареульские угодья у себя. По его указу здание усадьбы в Цинандали было значительно перестроено. И вот теперь новые хозяева Александр Александрович и Мария Федоровна впервые посетили перепланированный и перестроенный двадцатикомнатный дом. Так российский император, как заметила императрица, стал кахетинским помещиком Александром Александровичем Романовым, который и прибыл в свое имение.
В Цинандали новые хозяева провели весь следующий день. Гуляли, завтракали, опять гуляли. Обедали под великолепным шатром из виноградных лоз, увивавших веранду. Обедали наконец-то спокойно, без посторонних, и потому долго и с наслаждением. Царская семья обычно проводила за обеденным столом полтора часа. Этот обычай Александр III позаимствовал у датского королевского дома.
Из всех садов и парков, существовавших в Грузии в XIX веке, одно из первых мест принадлежало Цинандальскому. Во время пребывания в Цинандали Александр III приказал построить на фундаменте прежнего дворца дворец-музей замечательного грузинского поэта Александра Чавчавадзе. Затем петербургские архитекторы возвели в Цинандальском парке двухэтажный погреб на сто пятьдесят тысяч ведер вина.
На следующий день, 3 октября, решили навестить имение графа Сергея Дмитриевича Шереметева в Карданах. В имение прибыли около пяти часов вечера. С графом Александр Александрович сошелся в Рущукском отряде во время Русско-турецкой войны, еще будучи великим князем.