Не здесь ли искать причину обращения Иванова к другому сюжету.
Глава девятая
О происходящем в Европе размышляли многие.
В России причину революций, происходивших на Западе, власть и церковь видели в развитии новейшей философии и религиозного индифферентизма, переходящего в атеизм.
Католичество в конечном счете отрицает Христа, а следовательно, и саму возможность христианской жизни.
Вспомним слова Святителя Игнатия Брянчанинова: «Папизм присваивает папе свойства Христа и тем отвергает Христа. Некоторые западные писатели почти явно произнесли это отречение, сказав, что гораздо менее грех — отречение от Христа, нежели грех отречения от папы».
Приведем также и слова английского ученого XIX века Гладстона из его книги «Рим и Папа перед судом совести и истории»: «… папа возглашает: „Храни, Иисусе мой, град преемников апостольских и духовенство, то стадо, которое Бог вверил Тебе и мне!“»
Если таким образом папа соучастник Христу даже в особенном возвышенном смысле, то нисколько не удивительно, что он предписывает нам (англичанам. — Л. А.), как правило, для нашей итальянской политики — «кто за меня, тот за Бога». И далее: «…(папа) даже личный представитель Бога на земле (I, 430; II, 165). Наконец, не только вообще особа папы священна, но нам говорят об его священной руке (I, 397)…и даже священной ноге (II, 330)».
Протестантизм расколол католиков, ослабил и обессилил папизм. Но многие ли знали, что августинский монах и богослов из Саксонии Мартин Лютер был далеко не главным реформатором. В тени действовали более опасные люди. Ближайший друг и советник Лютера, Меланхтон, видел идеал не в Христе, а в Моисее. Его подпись стоит под «Кельнской хартией 1535 года», из которой явствует, что с «начала 14-го века в Европе действует разветвленная тайная организация с мистической доктриной, сочетающей вавилонское манихейство — эту ересь третьего века — с Каббалой». А целью ее было разложение христианской религии и основанной на ней государственности. Лютер полагал, реформаторская церковь будет способствовать обращению сторонников Ветхого завета в «улучшенное» им христианство, а кончилось тем, что приехали к нему в Виттенберг, где он был ректором университета, три иудея и, высказав удовлетворение тем, что христиане теперь столь усиленно питаются иудейскою мудростью, выразили надежду, что в результате реформации все христиане перейдут в иудаизм.
Сколько за три столетия развязано было реформацией ересей и войн. Внутренняя духовная раздвоенность сразила не одно государство в Европе, не одного монарха. Не станем забывать также и того, что реформация и так называемое возрождение подорвали авторитет церкви и заложили в умах сомнение в необходимости религиозного обоснования светской власти.
Безверие разъедало государственное устройство европейских стран.
Идеи Ветхого Завета заступали место догматов христианской церкви. Само существование Богочеловека, явление Его миру, Воскресение Его подвергалось сомнению, а следовательно, ставилось под сомнение и божественное устройство мира. Но отрицание Христа, и это понимали люди, умеющие думать, преследовало мысль о создании иного, не христианского миропорядка. На вопрос был или не был Христос Богочеловеком, было или не было явление Мессии должно отвечать каждому.
И каждый понимал, двух истин быть не может.
Меж тем волнения в папском государстве не утихали.
1 января 1832 года австрийские войска перешли границу Италии. Франция и Австрия оккупировали страну. Как реакция, последовали новые революционные вспышки. Итальянским националистам придавал силы тот факт, что в соседней Франции вырос их союзник и друг. Там находили себе приют итальянские эмигранты. Глава основанного в 1831 году в Марселе и распространившегося по Италии тайного общества «Молодая Италия» генуэзец Мадзини, изгнанный из Италии, жил большей частью во Франции, устраивая заговоры и подготовляя революционные экспедиции, всегда кончавшиеся неудачами.