Молчание между тем затягивалось. Илья задумчиво смотрел на письмо и молчал, а я терпеливо ждал, пока он сообразит, что же мне ответить. Наконец секретарь поднял на меня взгляд.
— Я не знаю, ваше величество, — он снова посмотрел на письмо. — Так и хочется сказать, что пути Господа нашего неисповедимы.
— Любопытно, — я открыл письмо. — Позови Гольдберга и оставь нас, — бросил я Илье и углубился в чтение.
Это было даже не письмо, а донесение, написанное незнакомым мне почерком. Я успел прочитать его до середины, когда дверь открылась, и в кабинет вошёл капитан Гольдберг. Оторвавшись от чтения, я бросил на него внимательный взгляд. Он выглядел сильно уставшим, как и в тот раз, когда привёз мне сообщение Макарова о нелепой гибели лорда Уитворта от рук каких-то разбойников.
— Вы были в Лондоне, когда это случилось? — спросил я, возвращаясь к чтению.
— Да, ваше величество. Я даже сопровождал графа Воронцова к лорду Аддингтону в тот вечер, когда было совершено это гнусное и отвратительное по всем статьям нападение на карету его величества короля Георга, — ответил Гольдберг, а я снова прервал чтение и внимательно посмотрел на него.
— То есть, вы присутствовали у премьер-министра в тот самый момент, когда ему донесли о случившемся? — я прищурился, быстро дочитал письмо до конца и принялся теперь рассматривать капитана. Я смотрел на него так пристально, что Гольдберг невольно начал нервничать.
— Не только. Практически одновременно с гонцом к лорду Аддингтону примчался сам король Георг. Его величество пребывал в жутком волнении. Он кричал, размахивал руками, и из его речи я понял, что он считает виновным в произошедшем своего сына. Мы с Семёном Романовичем не успели уйти, когда его величество отдал приказ арестовать принца Уэльского, обвиняя его в измене, — отрапортовал Гольдберг.
— Осень, что поделать, — я потёр лоб, затем решительно подошёл к печи и бросил в огонь этот документ, хотя он и не содержал на первый взгляд ничего компрометирующего. — Это вы писали? — спросил я капитана, беря в руки кочергу, чтобы поглубже в огонь затолкать плотную бумагу.
— Это мой доклад Александру Семёновичу, — на этот раз Гольдберг контролировал каждое своё слово, отвечая мне очень осторожно. — Я привёз его лично, но Александр Семёнович, ознакомившись с докладом, велел отвезти его вам, ваше величество.
— Французы в курсе того, что произошло? — резко спросил я, глядя, как огонь поглощает бумагу до самого конца, а пепел оседает на горящих углях.
— В том, что произошёл арест его высочества принца Уэльского, разумеется, в курсе, — Гольдберг задумался. — У Талейрана много шпионов при дворе его величества короля Георга.
— Вопрос в том, что в этом случае предпримет Наполеон, — я обвёл задумчивым взглядом комнату.
— Англия и Франция всё равно находятся в состоянии вялотекущей войны, — немного подумав, осторожно сказал Гольдберг. — Что ещё Франция может предпринять?
Мой взгляд остановился на капитане. Что-то в его пояснениях меня настораживало.
— Иван Савельевич, а что вы вообще делали у Аддингтона, когда туда примчался взволнованный король Георг? — наконец я понял, что именно меня напрягало.
— Лорд Аддингтон пригласил графа Воронцова для приватной беседы. Он почему-то уверен, что Семён Романович вскоре снова будет назначен послом в Англию, и что дело осталось за малым, — ответил Гольдберг. — А Семён Романович попросил меня его сопровождать. Он сказал, что ему будет проще снять с себя обвинения в измене, если на подобные встречи его будет сопровождать человек Макарова.
— Граф Воронцов весьма долго жил в Лондоне и слишком прикипел к этим вечным туманам. Он не подходит на роль посла, — машинально заметил я. Посол в Англию — это была моя самая больная тема. Я никак не мог понять, кого лучше всего туда назначить. Не Воронцова это точно. — Так что хотел премьер-министр от графа, коль скоро он видел в нём будущего посла?
— Лорд Аддингтон пытался прощупать почву насчёт укрепления союза с вашим величеством… — Гольдберг на мгновение замолчал, а потом быстро добавил: — Король Георг был слишком взволнован, он практически не контролировал то, что говорит. Лорд Аддингтон попытался нас выставить вон, но его величество схватил меня за рукав. По-моему, он принял меня за кого-то другого и много говорил, обращаясь ко мне. В основном он говорил о вероломстве принца Уэльского, но в его иной раз бессвязной речи промелькнуло пару раз, что Аддингтон ведёт переговоры с Талейраном. Англия хочет заключить с Наполеоном мир и тем самым предать все те союзы, что заключались для борьбы с корсиканцем.