Волнение партнёра передалось и Бессмертных. Прервав беседу с представителем Кипра под благовидным предлогом, извинившись, министр чёрным ходом покинул посольство и помчал машину напряжёнными берлинскими улицами туда, откуда совсем недавно уехал.
В тихой комнатке, оставшись наедине с советским министром, Бейкер сказал:
— Я только что, после нашей сегодняшней беседы, получил из Вашингтона информацию. Как я понимаю, она, очевидно, основана на данных разведки и говорит о том, что в Советском Союзе может быть совершена попытка смещения Горбачёва с поста Президента.
Внимание к себе притягивал загадочный листок бумаги в руках у Бейкера, пояснявшего советскому министру:
— Данные подтверждаются полученной шифровкой. Понятно, что дело это сугубо деликатное, и нам нужно как-то такую информацию передать в Москву. По нашим данным в смещении будут участвовать…
Тут Бейкер заглянул в листок бумаги и стал называть фамилии:
— Павлов, Язов, Крючков…
Бессмертных был ошарашен и не запомнил, были ли названы ещё фамилии.
— И это очень срочный вопрос. Его нужно сейчас же довести до сведения Горбачёва, — продолжал Государственный секретарь. — У вас есть прямая, совершенно защищённая связь с президентом?
— У меня такой связи нет, — вынужден был сознаться министр. — Есть высокочастотная связь, но она под контролем КГБ.
— Это не годится. Тогда давайте воспользуемся связью американского посольства. Мы поручим это нашему послу Мэтлоку. С ним уже связываются. А вы позвоните Черняеву, чтобы он обеспечил срочно приём информации. Таким образом Горбачёв получит те же сведения, что я вам передал. Это абсолютно надёжно и никто ничего не перехватит.
Бессмертных поспешил в машину и уже через полчаса, наскоро свернув беседу с министром Кипра, звонил Черняеву в Москву:
— Анатолий Сергеевич, я звоню из Берлина.
Кратко передав суть разговора с Бейкером, сказал:
— Если попросится на приём посол США Мэтлок, то примите, не откладывая.
— Какое совпадение, Александр Александрович, — послышался голос в трубке, — Как раз он уже попросился и мы его принимаем.
Двадцать второго июня министр иностранных дел СССР Бессмертных уже был в Москве и возлагал вместе с Горбачёвым венки к могиле «Неизвестного солдата» в годовщину нападения фашистской Германии на Советский Союз.
Горбачёв, как полагалось, подошёл к венку, положенному от его имени, и поправил на нём ленточку. Странно было, что именно в Германии за два дня до этого разведка и дипломатия США пеклись о безопасности советского президента. Но странность не замечалась действующими лицами. После возложения венков они встретились в кабинете президента.
Бессмертных поинтересовался, получил ли Горбачёв нужную информацию. Получил. Тогда рассказал, что сам узнал. Горбачёв поблагодарил за искренность и добавил:
— Всё в порядке. Я с ними круто поговорил. Надолго запомнят.
Опасность заговора миновала. Помогли общие усилия. Одно было удивительно в этой истории, что о готовившемся заговоре ничего не знали его будто бы главные исполнители: Павлов, Язов, Крючков…
Однако идеи заговора продолжали жить. Гавриил Попов с товарищами по партии рассматривают у себя в закрытых от постороннего глаза помещениях варианты будущего заговора и возможные при этом контракции, которые будут ими предприниматься против заговорщиков. Знают об этих проектах переворота и другие.
Оно и понятно. Обстановка в стране напрягалась. Экономические проблемы росли, как грибы после майского дождя. Именно в мае, когда по стране прокатились знаменитые шахтёрские забастовки, специально организованные и оплаченные теневой оппозицией, Горбачёв вынужден был подписать Указ, в котором констатировалось: «народное хозяйство находится в критическом состоянии. Падает производство, национальный доход уже сократился на 10 процентов. Разрушение хозяйственных связей реально грозит остановкой тысяч предприятий. Без работы могут остаться миллионы людей. Обстановка требует особых действий…» В этой связи Указ вводил в угольной, нефтяной, газовой, химической и нефтеперерабатывающей промышленности, металлургии некоторые меры особого режима работы.
Понимая чрезвычайный характер обстановки, Кабинет Министров СССР
15 июня 1991 года принял постановление «Об организационных мерах по разработке производственных программ и прогнозов социально экономического развития предприятий, регионов, республик и Союза ССР на 1992 год в условиях формирования рыночных отношений».