— Саш, ещё воды.
Вновь окатила его. Засмеялась. Он тоже. Посмотрели на Васю с Еленой. Он во всю стучал веником по жене. Она тоже постанывала. Мы вышли в предбанник. Сели на лавочку. Взяла его правую руку в свои.
— Ванечка, давай посидим просто.
— Давай.
Я откинула голову на стенку. Смотрела на него и улыбалась. Он тоже смотрел на меня.
— Ты такая красивая, Саш. — Сказал он.
— Ты тоже у меня очень красивый. Значит дети у нас будут красивые.
— Обещаешь, Сашенька?
— Обещаю. Но сейчас просто паримся и моемся. Хорошо?
— Хорошо, Саша.
Я взяла и зачерпнула ковшиком квас в бодейке, что стояла в предбаннике. Протянула мужу.
— Хочешь?
— Хочу. — Взял ковшик, пил. Струйки кваса сбегали с его уголков рта на его бороду. Выпив всё, отдал мне ковшик. Я ещё зачерпнула. Он протянул руку. Отдала ему, думала, что опять пить будет, но он ближе придвинулся.
— Давай я тебя напою? Квас ядрёный, вкусный.
— Давай. — Пила из его рук. Напилась. Всё, что осталось, он допил. Вскоре к нам в предбанник выскочила Елена. Уже не стеснялась. Тоже села на лавку. Вслед за ней зашёл Василий. Взял ковшик, зачерпнул квас, напился. Потом опять зачерпнул, сел рядом с Еленой, напоил её. Она откинулась на стенку и закрыла глаза. Я смотрела на них и улыбалась.
— Ванечка, пойдём я тебя попарю?!
— Пойдём.
Оставили Елену с мужем остывать, сами вернулись в баню. Здесь не было разделения на парную и моечную, как, впрочем, и везде на Руси в это время. Иван лёг на полог, я хлестала его веником. Он только покряхтывал. Поддавала пар. Распарила мужа хорошо, потом вылила на него целое ведро холодной воды. А он на меня, так, как я тоже сильно разогрелась.
После помылись. Вышли в предбанник. Вася и Ленка сидели расслабленные. Я внимательно смотрела на подругу. Она открыла глаза, взглянула на меня непонимающе, потом округлила их, как бы спрашивая: «Что, хочешь знать потрахались мы с Васей или нет?» Отрицательно качнула головой и вновь закрыла глаза, откинувшись на стенку предбанника.
— Вась, — спросила его, — ты сам-то парился?
— Нет. Елену парил.
Посмотрела на мужа.
— Ванечка, иди Васю постучи веником.
— А я думал Елена меня попарит. — Василий посмотрел на свою жену. Она в ответ только вяло махнула рукой.
— Вась, я никакая, жду трамвая. Пусть Ваня тебя попарит, пожалуйста.
— Кого ты ждёшь? — Мужики не поняли.
— Никого, это так. Моё девичье. Вань иди брата попарь, пожалуйста. А я отъезжаю в нирвану.
Василий с Иваном посмотрели вопросительно на меня. Я пожала плечами.
— Елена не в состоянии. Как бы, Василий, тебе жену не пришлось в терем на руках нести. В самом начале, когда мы с Еленой разделись я заметила, как Василий скользнул по мне взглядом, а Иван по Елене. Братья посмотрели друг на друга и в аккуратной бороде моего мужа скользнула усмешка. Всё верно, татуировка была не только у Елены. У меня тоже, только на левом бедре, но заходил на интимное место. И рисунок был другой. Сделала я тату ещё студенткой. Папа, узнав об этом, был очень недоволен. Жёстко отчитал меня. Но я упёрлась, заявила, что уже достаточно взрослая, совершеннолетняя и сама распоряжаюсь своим телом. С отцом мы тогда поссорились. А на следующий день, когда Иван, мой первый муж, пришёл позвать меня на свидание, папа сказал ему:
— Ты знаешь, что учудила Сашка?
— Что? — Иван посмотрел на меня удивлённо.
— Разукрасила себя, как какая-то зечка. Представляешь?!
— А так это Вы про татушку? Я знаю.
— Не понял? Что значит ты знаешь? Ты всю татуировку у неё видел?
— Ну да. Саше очень идёт.
— То есть, ты видел мою дочь голой?
Иван тогда стушевался, замялся с ответом и я пришла своему парню на помощь.