— Верую во единого Бога, Отца Всемогущего, Творца неба и земли, видимого всего и невидимого. И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия Единородного, от Отца рождённого прежде всех веков: Бога от Бога, Свет от Света, Бога истинного от Бога истинного, рождённого, не сотворенного, единосущного Отцу, через Которого все сотворено. Ради нас, людей, и ради нашего спасения сошедшего с небес и воплотившегося от Духа Святого и Марии Девы, и ставшего Человеком; распятого за нас при Понтии Пилате, страдавшего и погребённого, воскресшего в третий день по Писаниям, восшедшего на небеса и сидящего одесную Отца, вновь грядущего со славою судить живых и мертвых, и Царству Его не будет конца. И в Духа Святого, Господа Животворящего, от Отца исходящего, Которому вместе с Отцом и Сыном подобает поклонение и слава, Который вещал через пророков. И во единую Святую Соборную и Апостольскую Церковь. Исповедую единое крещение во отпущение грехов. Ожидаю воскресения мертвых и жизни будущего века. Аминь.
Архиепископ вложил мне в руки скипетр и державу. Принесли елей. Митрополит помазал мне лоб, нос, глаза, уши и губы. Архиепископ — плечи, руки с обеих сторон, а так же грудь и живот мой, при этом сказал.
— Чтобы чрево твоё не оскудело, творило таинство зарождения дитяти и не опустело. Чтобы дитя подарило оно народу Ливонии, наследника престола твоего.
В этот момент в зал зашли ещё дети. Они несли порфир, королевскую мантию красного цвета, подбитую мехом горностая. Она была длинная. Её несли шестнадцать детей, по два с каждой стороны, держали её. Шли такой цепочкой. Подошли ко мне. Я всё так же стояла преклонив колено. К детям подошёл ландмаршал. Он накинул верхнюю часть порфиры мне на плечи, закрепил её.
— Встань, Порфирородная Принцесса Трапезунда, Константинополя и Рима. Принцесса лангобардов, тевтонов, бургундов, франков, свевов, саксов, квадов, бригандов, алеманов, готов, вестготов и остготов, а так же других германских народов. Королева Ливонии Александра Комнина-Нибелунг.
Я выпрямилась. Повернулась к присутствующим. Накидку дети подхватили и занесли мне за спину. Господи, зачем такая длинная?! Но ладно, потерпим. Глядя на своих подданых и на гостей, начала говорить заученную мной коронационную молитву, которую Митрополит мне принёс накануне:
— Господи Боже отцев и Царю царствующих, сотворивый вся словом Твоим, и премудростию Твоею устроивый человека, да управляет мир в преподобии и правде! Ты избрал мя еси королевой и судию людем Твоим. Исповедую неизследимое Твое о мне смотрение и, благодаря, величеству Твоему поклоняюся. Ты же, Владыко и Господи мой, настави мя в деле, на неже послал мя еси, вразуми и управи мя в великом служении сем. Да будет со мною приседящая престолу Твоему премудрость. Поелико с небес святых Твоих, да разумею, что есть угодно пред очима Твоима, и что есть право по заповедей Твоим. Буди сердце мое в руку Твоею, еже вся устроити к пользе врученных мне людей, и ко славе Твоей, яко да и в день суда Твоего непостыдно воздам Тебе слово: милостию и щедротами единороднаго Сына Твоего, с Ним же благословен еси со Пресвятым и благим и животворящим Твоим Духом, во веки, аминь.
Митрополит, глядя на меня, стал говорить свою коронационную молитву:
— Умудри убо и поставь проходити великое к Тебе служение, даруй дщери своей разум и премудрость, во еже судити людям Твоим во правду, и Твое достояние в тишине и без печали сохранити, покажи Александру врагом победительна, злодеем страшна, добрым милостива и благонадежна, согрей её сердце к призрению нищих, к приятию странных, к заступлению нападствуемых. Подчиненное ей боярство и дворянство, управляя на путь истины и правды, и от лицеприятия и мздоприимства отражая, и вся от Тебе державы ей врученныя люди в нелицемерной содержи верности, сотвори её яко матери о чадах веселящейся, и удивиши милости Твоя от нас… Не отврати лица Твоего от нас и не посрами нас от чаяния нашего. Аминь.
Церковный хор из Риги запел какую-то церковную песню. И Митрополит и Архиепископ творили крестное знамение. Первой на одно колено опустилась Елена, склонив голову. За ней опустились мои фрейлины. Потом ландмаршал. Опустились на одно колено Георг фон Фрундсберг и князь Пандольфо. Начали опускаться на одно колено бывшие ландсгерры, а теперь бароны Ливонии. Представители городов, крепостей, селений. Я стояла возле трона. Смотрела на зал. В этот момент услышала, как кто-то сказал: «Чудо!» Не опустились на колени только гости, владетельные синьоры и поданные других монархов. Но тут увидела, как они начали креститься. Я сама не понимала, что происходит. Ленка мне потом рассказала, и мои фрейлины подтвердили, как многие другие, что в какой-то момент в корону ударили лучи солнца из окна. Корона вспыхнула и заиграла тысячами огоньков, от неё пошло сияние, которое перекинулось на моё платье и на порфир. И вот я уже вся сияю в ореоле солнечного света. Со слов Елены и остальных, это было невероятное, захватывающее зрелище.