— Ты умеешь управлять самолетом? — выдохнув спросила я.
— Да. Нет проблем. — самодовольно отозвался он.
Сбросив тело на пол Макс сел на место пилота и принялся изучать и щелкать всякие приспособления. Мне ощутимо полегчало. Вернувшись в бизнес-класс я забрала наши не хитрые вещи и бутылку шампанского. Стюарт продолжал успокаивать пассажиров.
Когда самолет резко пошел на снижение, отбросило в сторону даже меня. Началась паника. Мужчины и женщины орали, кричали проклятия и молитвы всем богам, дети плакали, все звуки слились в единый вой беспомощности.
Встретившись глазами с Максом моё сердце сжалось.
— Ты что тут делаешь? — слова едва слетали с моих губ. — Почему ты не в кабине?
— Все сломано. Нет никакой возможности посадить самолет. — объяснил Макс.
— А аварийный двигатель? Это же всегда срабатывает?
— Мы падаем, Алекс. Ничего не работает и более того, у нас сейчас отвалится крыло. Турбины… — не дав ему договорить самолет перевернуло и мы покатились в разные стороны, сметая и увлекая за собой все.
В бесполезных попытках уцепиться за что-нибудь я отлетела к выходу в другую часть самолета, больно ударившись головой. Сплюнув образовавшуюся кровь во рту я сохраняя равновесие поплыла по самолету.
— Парашюты! Быстро всем пассажирам парашюты! Мы сейчас разобьёмся! — тряся за грудки стюарта требовала я.
Отыскав Макса мы вцепились в кресла и смотрели на стремительно приближающую землю.
— Не такой я представлял себе свою смерть. — произнёс он.
— Не неси чушь. Мы не умрем. Спустимся ниже и выпрыгнем, мы же вампиры. Это сработает. Должно сработать.
— Ты когда-нибудь попадала в авиакатастрофы?
Я покачала головой.
— Ма расшибёмся в лепешку, Алекс, или нас накроет рухнувшим самолетом.
— Хорошо. Мы оденем парашют сейчас и прыгнем. Самолет упадет на землю раньше чем мы приземлимся.
Макс безучастно смотрел в иллюминатор.
Схватив пару парашютов у пробегающих стюартов я кинула один Максу.
— Надевай! Быстро! — приказала я.
Все люди толпились у аварийного выхода. Кто-то уже прыгнул, кто-то орал как резаный, большинство боялись и плакали. Я не удивилась, отметив, что в самолете остались одни женщины, бедные мужчины ретировались в первую очередь вслед за экипажем.
— Быстрее! — орала я.
Кто-то звал отчаянно на помощь.
Я взяла Макса за руку.
— Прыгнем вместе, понял? Мы выживем и пойдем ужремься в говно!
— Подожди. — он высвободил свою руку и скрылся в глубине самолета, через пару секунд явившись с девочкой, лет 6, на руках.
Я опешила.
— Там женщину завалило. Я сейчас. — передавая мне на руки ребенка сказал он и снова скрылся с самолете.
Когда маленькие ручки обняли меня за шею мы остались одни. Все уже прыгнули. Лишь мы стояли в ожидании у самого края.
— Тетя, мы умрем? — с мокрыми от слез глазами спросила малышка.
Маленькое, хрупкое создание, с копной светлых волос и небольшим кровоподтеком на лбу, смотрело на меня с огромной надеждой.
— Нет. Мы сейчас полетим как птички.
Макса все не было.
— Держись крепко-накрепко. Хорошо?
Прижав малышку к себе я обхватила ее спину и ноги.
— Мааакс!!! — проорала я в глубину самолета.
Самолет качнуло и мы выпали наружу с молниеносной быстротой набирая скорость, переворачиваясь в воздухе. Девочка зажмурившись слилась со мной воедино, прижимаясь ко мне всем телом. Выровняв положение я открыла парашют и нас отбросило вверх.
Самолет отдалялся от нас… А я так и не смогла рассмотреть раскрывшийся парашют Макса. Слезы непроизвольно полились из глаз. Паря в воздухе у меня все еще была надежда…
Отпустив девочку к машине скорой помощи я осмотрелась на месте падения самолета. Груда железа и толпы снующего народа… Выживших оказалось не так много, даже тех, которые прыгнули раньше остальных. Нас отнесло ветром на приличное расстояние от места катастрофы, остальным повезло меньше. Железная птица забрала десятки жизней и чью-то недостроенную дачу, на которую и рухнула с небес.
Обходя кучки народа я искала Макса среди выживших. Вокруг творился хаос. Медики, пожарные, полиция… Все выло и грохотало.
Когда приехали телевизионщики мне уже ждать было не чего… Я не знаю сколько я так бесцельно проходила от одних людей к другим, вглядываясь в лица… Макса нет… Макса больше нет…
Глотая обжигающий кофе и затягиваясь сигаретой с ментолом я сидела на летней террасе уютного кафе. Сама его близость к штабу делала его наиболее выгодным вариантом для размышлений. Подул прохладный ветер, растрепав и без того спутавшиеся волосы. Вид у меня должно быть еще тот. Даже я слышу стойкий запах гари. В зеркало и витрины смотреться не хотелось…
Обычный вечер… Был человек, ходил на работу, дышал воздухом, был кому-то другом, кому-то любимым, встречал и провожал рассветы и закаты… и нет человека… А весь мир живет, как и обычно, в привычном ему ритме. Ничего не изменилось со смертью лишь одного человека… А ведь все теперь будет по-другому… Ветер не будет дуть ему в лицо, красота утреннего и ночного неба не порадует своими красками, его работу будет делать совершенно другой человек… Он больше не будет мне живым другом… Он больше не купит мне кофе по дороге в штаб, не сделает комплимент, не обматерит с ног до головы, не прикроет мою спину, не выговорится мне о наболевшем… Он больше не придёт в мой дом, в мою постель… Его просто больше нет. И ничего не изменится от того, что на одного вампира стало меньше. Вселенная будет существовать и дальше, как будто его никогда и не существовало и лишь у скорбящих по нему людей будет все по-другому… Свыкнуться со случившимся, осознать произошедшее и двигаться дальше… Учиться жить дальше уже без этого человека.
Когда умирают смертные, все до боли банально и просто. Болезнь, старость… Никто из них не бессмертен… Так устроен мир. Люди рождаются, живут свой век и умирают. Когда умирает вампир это всегда шок. Носивший гордое звание бессмертного погребен в рухнувшем самолете. Это не укладывается в сознании. Каждого вампира незримо преследует мысль о том насколько призрачна бессмертность. Каждого преследует страх, что в этом мире ничего не вечно… И мы всего лишь жалкая немного улучшенная форма людей…
Допив кофе я подала знак официанту и попросила повторить. Мысли роились. Предпринимать что-то абсолютно не хотелось. Хотелось сидеть тут и пить кофе вечность, литрами, годами…
Сейчас мне представилась отличная возможность покинуть эту страну навсегда. Похоронить Алекс Стоун в авиакатастрофе с Максом, взять другую фамилию, или даже и имя, отправиться в Париж или Чикаго. Куда угодно. И никто не будет меня искать. Никто не будет надеяться, что я выжила, никто не будет скорбеть… Обрести свободу от Управления, штаба, Вэлла… Начать новую жизнь без всего этого… Просто тихо жить человеческой жизнью: ходить на работу, завести друзей, встречаться с хорошим парнем, ездить отдыхать каждые выходные… Хотя… Кого я обманываю… Я прожила так 156 лет. Переезжая каждые 10–15 лет из города в город. Теряя при этом и работу и друзей и парня и начиная все заново в новом городе или стране… Все сначала… Новая работа, новые друзья, новая жизнь… А прошлое умирало вместе с прошлым образом Алекс… Никогда я не возвращалась в города, где жила долгое время. Слишком большой риск встретить и быть узнанной кем-то из старых знакомых… Невозможно объяснить заметно повзрослевшим или уже даже состарившимся людям, что их старая подруга ни на год не постарела. Не всегда они принимают без контроля сознания факт того, что они обознались… Меня всегда влекло к примитивам, к их скорости и образу жизни… Возможно таким способом я пыталась напомнить себе каково это быть человеком, смертной… Возможно так я пыталась вернуть жизнь, которой меня лишили, которую у меня отняли…
Официант принес новую чашку кофе. Нужно собраться! Давай Алекс, ты обязана из этого дерьма найти выход!