— Сравнительный?
— Оу, Филл! Может, вернемся к пробам? — кушетка под едва пришедшим в себя телом плавно изогнулась, превращаясь в кресло с подлокотниками на электроприводе. Кресло поехало в лабораторный отсек, пока пассажир, подрагивающий всеми конечностями и не обретший своей прежней координации, не решил пуститься пешком.
Из стеновой панели вылез большой экран, используемый только для супер-микроскопа. Включилась запись.
— Сегодня мы будем исследовать образец 1Би-эйч-17. Это растение было получено с астероида путем грубой скарификации ковшом заборщика. Когда образец был доставлен к столу, он представлял собой осклизлую фиолетовую субстанцию однородного содержания. Запах с компонентами аммиака и тригликсада не был опасен. Образец оставили в форме после компьютерного молекулярного исследования. Олис разложила на составляющие, описала свойства, сделала фотографии и зафиксировала динамику распада. Вот фотографии и видеозапись. — Окно монитора разделилось на четыре более мелких, Филл внимательно отслеживал самые динамичные разделы.
— Как мы видим, от воздействия воздуха, света и кислорода, наш образец подвергается скорейшему процессу регрессии, или распада. Сначала мы думали, что количество материала уменьшается с выделением влаги, запахов и уменьшения межклеточной жидкости. Клетки, казалось, теряют свою оболочку и разливаются, образуя простейшее соединение, испаряющееся без сухого остатка… но…
Тут экран моргнул, из стены выдвинулась дверца лабораторного холодильника.
— Мы оставили кусочки образцов в разных средах, полагая сравнить скорость распада в том или ином состоянии окружающего пространства. Этот образец был на три дня помещен в криокапсулу. Он имеет чуть голубоватый оттенок, но структура и форма полностью успели восстановиться. Под УФ и инфролампой образцы восстановились в разы быстрее, одна из веточек набухла новыми почками. За бортом в бескислородной среде восстановление также прошло успешно. По сути, мы обнаружили растение, которое после прогнозируемого полного распада и в процессе его, пошло вспять… Теперь мы готовы выяснить, что происходило в момент резкого разворота. Давайте прокрутим видео назад. Олис, прошу вас.
Записи всех пяти образцов стали раскручиваться обратно. Вот буйная фиолетовая растительность вянет, скукоживается, сжимается, превращается обратно в склизкую вязкую субстанцию. Включается микроскоп. Клетки, почти не имеющие границ, тусклые обрывки межмолекулярных перепонок вакуоли, снова соединяются.
— Удвоим увеличение. — Командует сосредоточенный голос Филлипа Лорика из года на четыре тысячи восемьсот сорок два младше, чем сейчас…
— Мы видим, что митохондрии слегка нагреваются, матрикс набухает, и из него идет выброс РНК и ДНК, затем, словно мельчайший пазл, на магнитной тяге, весь этот хаос начинает движение, отстраиваясь обратно, образуя крепкие связи и заново выпуская в общее пространство вакуоли, отгораживаясь новыми клетками.
Мониторы снова соединились в одну картинку. Филлип, явно впечатленный своими открытиями и вымотанный докладом, поднес ко рту пластиковый стакан с водой, сделал глоток и… начал давиться. Дальнейший процесс реанимации был показан ускоренно и без звука. Манипулятор помог пострадавшему опустить голову, поднять зад и хорошенько настучал по спине, помогая откашляться.
— Главное, не сдохнуть до великого открытия… — резюмировал древний Лорик и, тяжко кхекая, выключил запись.
Мигнули символы, показавшиеся астронавту совсем незнакомыми, несколько цифр в черных углах экрана, и запись продолжила проигрываться. Весьма подросшие и колючие образцы за толстым стеклом.
— А сейчас мы проверим, есть ли у этих растений разум и чувства, посмотрим, как они будут реагировать на намеренное вмешательство человека и прогнозируемое механическое повреждение. Система заметила слабые химические сигналы в гранулярной межплазматической сети. Но нам необходимо получить и зафиксировать конкретные явные результаты. Ауч!!!
— Филл! — манипулятор с легким механическим свистом скольжения силикона о пластик и металл подплыл и поймал падающее на пол тело. Изо рта пошла ярко-зеленая пена. — В глазах явно выраженная флюоресценция! Он теряет сознание. Сильная тахикардия. Судороги!
Система снова включила малоскоростную перемотку, избавив нынешнего Филла от просмотра своей смерти. Реанимация, судя по беззучно мелькающим картинкам, прошла неуспешно. Манипулятор остановился, оценивая своим электронным мозгом дальнейшую задачу… Свет начал мигать… Система перезагружалась. После долгой черной паузы тело снова начало сводить судорогой.