— А с чего ты взял, что мне все равно?
— Это тяжелый и долгий разговор, Влада. Сейчас ни то время и место.
— Ты так уверен, что у тебя будет еще время, Ян? — чертов оборотень. Я абсолютно не понимала, что он от меня хочет. Судя по всему, ничего, кроме секса. Пусть так! Для себя решила, что сама навязываться не буду, хотя очень хотелось. Гордость — то немногое, что мне пока удалось сохранить.
— Во всяком случае, сегодняшний день ты проводишь со мной.
— С чего вдруг?
— Считай небольшой компенсацией за три года свободы.
— Свободы? — закипала изнутри. — А ты спросил, нужна ли мне была эта свобода?
— Разве не этого ты хотела?
— Я хотела знать, что вольна уйти, что жизнь с тобой — не тюрьма с пожизненным заключением.
— Что же ты не вернулась? — цинично поинтересовался Лукрецкий.
— Возвращаться к мужчине, который несколько дней держал в неведении, а потом откупился и выкинул, как ненужную вещь? Знаешь, Ян, я…
В дверь постучали и я замолчала. На пороге возникла официантка с моим заказом. Увидев подмоченного моими стараниями клиента, девушка засуетись.
— Не надо, — прервал ее оборотень, когда она попыталась убрать с диванчика цветы. — Не мешайте нам, пока к нам не подойдут гости.
— А ваш заказ?
— Что непонятного я сказал? — рявкнул оборотень. — Убирайтесь! — девушка испуганно выскочила за дверь, тихо пробормотав:
— Извините.
— Продолжай, Влада.
— Знаешь, ты прав, ни время и ни место обсуждать то, что было. На мой взгляд, к этому, вообще, не следует возвращаться.
— О, нет, любимая, — с сарказмом произнес Лукрецкий. — Мы обсудим это здесь и сейчас. Не хочешь, начну я. Скажи, сердце мое, — цинично обратился ко мне, обесценив милое и такое родное прозвище, — чтобы ты выбрала: торчать безвылазно на территории стаи или свободу, которую ты не оценила?
— Безусловно, свободу, если ставишь вопрос так. Только я не понимаю, с чего вдруг возник подобный выбор.
— Не понимает она, — огрызнулся оборотень. — Знаешь, радость моя, я вот тоже решил, что насильно держать всю оставшуюся жизнь любимую женщину под замком не слишком гуманно.
Упорно не понимала, на что намекал оборотень.
— Пожалуйста, объясни мне, — глубоко вздохнув, попросила. Удачное время и место или не очень теперь не играло никакой роли, оборотень затронул тему, о которой старалась не думать. Я много размышляла над причинами, заставившими оборотня меня отпустить, в первые месяцы. На празднике, посвященному Васиным, все было замечательно. И вдруг такие перемены… Так не бывает.
— Ты хотела моей смерти. Так, Влада?
— Ты спятил.
— Хотя бы не ври мне сейчас, Влада. Твое предательство пережил и уже смирился.
— Что ты несешь? — возмутилась. — Знаешь, какое у меня безумное желание чем-нибудь тебя стукнуть? — неожиданно Лукрецкий протянул мне вазочку, которую до этого поставил на пол, видимо, подальше от моих рук. — Ты серьезно? — осведомилась.
— Делай, что хочешь, — ну, я и сделала. Приложила со всей силы. Голову было жалко. Ударила по плечу.
Ничего не произошло. Ваза осталась цела, оборотень даже не поморщился, лишь участливо поинтересовался: — Легче стало?
— Нет, — призналась. — Ладно, в первые дни после нашего столь чудного знакомства, мне хотелось тебя убить. Например, придушить. Но я бы никогда не пошла на это. Что заставляет тебя думать об обратном и говорить о предательстве?
— "Сосновая Поляна", — два слова, которые сказали о многом. Он знал.
— Я ведь не сдала тебя тогда на опыты, — чудесная отговорка. Что я несла?
— Спасибо, родная, — хмыкнул он. — Значит, опыты?
— Ну, я точно не знаю. Как ты понял?
— Не считай меня за полного идиота, любимая.
— Так мы долго будем обмениваться взаимными упреками и обвинениями. Да, я не сказала тебе, что Игорь имел какое-то отношение к исследованиям над оборотнями. Сама узнала только на следующей день после нашего знакомства. Мне тогда казалось, что я любила Лапина. Не хотела предавать его.
— Дальше, Влада, — поторопил оборотень, когда замолчала.
— В тот день он познакомил меня, подозреваю, с коллегой. Мне вручили ампулу со снотворным, обещали помочь избавиться от метки.
— А взамен?
— Мы должны были отправиться в пансионат "Сосновая Поляне". Там мне полагалось тебя опоить, а потом позвонить кому-то.
— Почему передумала?
— Не передумала. Изначально не собиралась так поступать. Не потому что питала к тебе "теплые" чувства, мечтала избавиться от тебя, но подобный способ показался бесчеловечным. И не хотела пострадать сама, — тихо добавила.