— Лекарства нужны больным, а я не нуждаюсь в исцелении или спасении, — заговорила тьма его голосом. — Не стоило лезть в секреты Древних, — оскалился король, вонзая когти в живот девушки. Мален видел, словно со стороны, как Айлин истекала кровью, чувствовал металлический запах. Она продолжала цепляться слабеющими пальцами за его руку, пока не потеряла сознание. Леденящий ужас перемешивался с удовлетворением тьмы, создавая причудливый коктейль эмоций. Лин дышала слабо, её сердце едва билось. Осознание того, что она вот-вот умрёт, позволило вернуть себе контроль, отбросив тварь в глубины разума.
— Потерпи, маленькая моя, я приведу помощь, — он бережно вытащил когти из её груди, тут же прижав к ранам край покрывала. Действовать приходилось на ощупь, но Мален справлялся. Он знал, что если Айлин погибнет, то не сможет себе этого простить. Не сумеет примириться с потерей, со своей виной.
— Просто дождись нас с Пряце, и я верну тебя домой. Ты будешь в безопасности, главное — продолжай дышать, — твердил он как заклинание, закутывая Лин в покрывало, как в кокон.
А затем время сорвалось в безумный бег, где был сумрачный коридор, сонный, ничего не понимающий Пряце, Бледная, словно мёртвая девушка на постели, залитой её кровью, и страх такой силы, какого Малену ещё не доводилось переживать. И собственный полубезумный шёпот, в пустом коридоре больничного крыла, звучащий как заклинание, как молитва: «Только дыши».
Айлин умирала там, в операционной, и он вместе с ней, согласный на любые безумства, чтобы спасти девушку. Потому что она проросла в него, как и обещала, и Мален не представлял, как жить, если маленькой целительницы не станет в мире.
Меньше всего Айлин рассчитывала проснуться в палате больничного крыла. Ряды пустующих коек, запах дезинфекантов. Мален, бледный, взъерошенный, с отчаянием сжимающий её пальцы.
— Что случилось? — девушка попробовала пошевелиться, но внутри немедленно вспыхнула боль. Сдержав стон, она посмотрела на короля. Вопросов становилось всё больше, однако мужчина не спешил давать на них ответы. — Мален? Почему я здесь?
— Я пытался тебя убить, — голос прозвучал глухо.
— Посмотри на меня, пожалуйста, — ей было трудно говорить, из-за движения грудной клетки боль каждый раз вспыхивала ярче. Когда Мален подчинился, Айлин слабо улыбнулась.
— Ну, ничего страшного, ведь я жива. Полагаю, наставник постарался. Всё позади. Расскажешь, по какой причине это произошло? — не то чтобы её мучило любопытство. Просто нельзя позволять мужчине отстраниться. Закрыться чувством вины как щитом, отдалиться от неё. Айлин слишком любит его, чтобы потерять.
— Из-за твоих секретов и моих тайн, Лин. Пожалуйста, давай не будем об этом. Как только Пряце позволит, я отвезу тебя домой.
— Мой дом здесь, Мален. С тобой, — ей не нравились его слова. Ещё меньше обрадовало то, как подобрался возлюбленный, прежде чем жёстко напомнить ей, что Федерация — родина Айлин Динари. И туда девушке предстоит вернуться. — Даже если я не хочу?
— Да. А теперь спи, моё сокровище, — он поцеловал Айлин в лоб, прежде чем оставить в палате одну. Целительница не хотела засыпать, но организм был истощён. Она пообещала себе, что сразу после пробуждения поговорит с Маленом. Объяснит, что вместе они справятся, а в полис никто возвращаться не станет. Но Пряце не дал этим намерениям воплотиться. Лин спала. Много. Просыпаясь пару раз в сутки. Иногда рядом с ней находился Мален. Король гладил её руки, целовал пальцы, просто смотрел, отводя взгляд, едва девушка открывала глаза. Оставаясь поблизости, не прикасаясь лишний раз. Не позволяя притяжению между ними сокращать дистанцию. К н и г о е д. н е т
— Почему я так много сплю, наставник? — спросила Айлин через неделю, когда Пряце делал перевязку. К счастью, повреждения заживали быстро, ключица не пострадала вовсе. Там уже сняли швы, а багровый шрам Мерхольд смазывал какой-то настойкой с мерзким запахом.
— Это пожелание владыки, девочка, — вздохнул старик, обрабатывая швы противовоспалительной мазью. — Он хочет, чтобы ты запомнила как можно меньше, прежде чем вернёшься в свою страну.
— Пожалуйста, Пряце, не позволяйте владыке отправить меня в полис. Нельзя бросать Малена, его состояние ухудшается.
— Я знаю, девочка. Знаю. Успокойся. С ним останутся верные люди, не волнуйся за благополучие нашего короля. Живи, как прежде, а шрамы со временем станут почти незаметны.