Он больше не может убить ее.
Она видела его насквозь.
Точно так же, как он видит ее насквозь.
Ее соблазнительный аромат остается на его руках, воспоминание о том, как ее тело распадалось на части для него, всплывает в его памяти.
Его Альфа рычит от потребности, вспоминая вид крови на ее губах.
Она была дикой. Дикой.
И отчаянно нуждалась в его прикосновении, каким бы злобным оно ни было.
Жужжание мобильного телефона прерывает его размышления.
— Как раз тот человек, которого я хотел услышать, — отвечает он, выходя из здания с телом Альфы, изуродованным до неузнаваемости.
— Для меня большая честь. — Джексон язвит. — Я просто звоню, чтобы… ну, ты знаешь.
— Нет, не хочу, — бормочет он, направляясь обратно к своей машине с образом Лилит, запечатлевшимся в его мозгу.
— Я хотел посмотреть, сделал ли ты это уже. Потому что у меня есть новости.
Я хотел узнать, не ты ли ее убил.
— Нет.
— Нет? Ты ее не нашел?
Он закатывает глаза, открывая водительскую дверь. — Конечно, я нашел ее. Какие у тебя новости?
— Значит, ты нашел ее, а теперь не собираешься этого делать?
Джексон звучит странно. Почти с облегчением.
— В данный момент нет. Зачем ты мне звонишь?
— Ходят слухи о Тэтче и его дочери.
Это его заинтересовало. Он с любопытством барабанит пальцами по приборной панели. — А как же Лилит?
Он мысленно проклинает себя. Ему не следовало произносить ее имя. Это звучит так, будто он привязан к ней.
Но, к счастью, Джексон не комментирует это и просто продолжает.
— Он отчаянно хочет вернуть ее. Типа, готов на все. Он назначил награду за нее, живую, в миллион долларов.
Награда увеличилась. Интересно.
— Правда. — Он невозмутим. — Потому что он такой любящий отец, я уверен.
— Вот о чем я думаю, — добавляет Джексон. — Я думаю, он хочет ее вернуть, но не по правильным причинам. И… если твои планы относительно нее изменились…
— Я и не говорил, что они изменились, — огрызается он.
— Верно. Но если они это сделают… Возможно, она не обязательно должна быть твоей целью. Ты мог бы использовать ее, чтобы уничтожить Тэтча, не убивая ее.
— Почему тебя так беспокоит, убью ли я ее? — Он рычит в трубку. — Ты знаешь, что я делаю. Чем это отличается от других моих работ?
— Потому что ты не убиваешь эмоциями. То, что ты делаешь, всегда делается для бизнеса. И преследовать ее, восемнадцатилетнюю Омегу, — это личное.
Он молчит слишком долго.
— И? — Он настаивает. — Ну и что, что это личное?
— Я знаю тебя достаточно долго. Ты бы не вернулся после того, как убил ее. И Итан сказал бы то же самое.
При упоминании о брате его охватывает холодное, пугающее оцепенение.
— Не упоминай больше его имени.
Его голос — хриплый, твердое предупреждение.
Джексон вздыхает. — Прости. Послушай, я просто подумал, что тебе следует знать. Ситуация с Тэтчем становится напряженной, и я не хочу, чтобы ты попал под перекрестный огонь, если его люди найдут ее.
— Я нашел ее первым, — говорит он. — Никто из его людей ее не найдет. И, кстати, какого черта у нее есть твоя контактная информация? Она обращалась к тебе раньше?
— Что? Нет, я бы тебе сказал. Она знает, кто я? — Джексон спрашивает в замешательстве.
— У нее полная сумка наличных и номер твоего телефона. Она копит на сумму, которую ты берешь.
— Черт. Она действительно хочет держаться подальше от Тэтча. Нет, она никогда не связывалась со мной, никогда. Но, черт. Если она это сделает, я дам тебе знать. Какого черта Тэтч натворил, что заставило ее захотеть сменить личность?
Он качает головой. — Я задавался тем же вопросом.
И когда он заканчивает разговор, у него формируется план, намного лучший, чем его первоначальный.
Есть гораздо лучший способ отомстить Роджеру Тэтчу.
Он не украдет жизнь своей дочери — только ее душу.
Если Лилит настолько сломлена, как он думает, это будет легче, чем он думал.
* * *
Он не может заснуть.
Чертов туман не рассеивается, и он едва видит на фут перед собой.
Он побывал на другом конце страны и испытал на себе изрядную долю непогоды, Лилит решила спрятаться в месте, где туман делает тебя, блядь, невидимым.
Это было умно, на самом деле.
Его маленькая тень.
К несчастью для нее, он привык ориентироваться в темноте.
Пока она прячется, он процветает.
Вот так он и оказывается снова в ее квартире, задержавшись у окна ее спальни.
У него нет причин находиться за пределами ее спальни, вдыхая ее аромат, без намерения что-либо делать.