Девушка остановилась, прислушалась и поспешила дальше, ускоряя шаг. Туфли пришлось обуть, потому что становилось все холоднее, суровый климат нового мира не делал поблажек. Тэсса зацокала каблуками по брусчатке, колени от непривычного напряжения заметно подрагивали. Комендантский час обязательный только для нормальных людей, для всякого отребья, как Тэсса слышала, закон был не писан.
Скоро она почувствовал одышку, тело не привыкло к долгим физическим нагрузкам, а девушка спешила изо всех сил, и все же не успела.
– Куда спешишь, цыпа?
Она вздрогнула и затормозила так резко, что едва не упала. Тонкий каблучок попал между кирпичами.
Из темного проулка, миновать который поскорее Тэсса так стремилась, вышли двое уже знакомых мужчин. Их ухмылки, безжалостно подчеркнутые желтоватым светом уличного фонаря, не обещали ничего хорошего.
– Я буду кричать, – дрожащим голоском предупредила она, хотя не была уверена, что у нее хватит на это духа.
Сутулый субъект в драных джинсах вынул руки из карманов и сделал шаг к ней:
– Только пикни, цыпа, и будет больнее, чем хотелось бы.
Ее товарищ мрачно кивнул. Тэсса начала медленно отступать. Тело сковал ужас, от которого мозг отказывался соображать, а по спине забегали мурашки. Убежать она не сможет, позвать на помощь… Кто поможет ей в глухом райончике посреди ночи? В таком виде и в такой компании ее просто примут за гулящую девку.
– Пожалуйста… – она всхлипнула, делая еще один робкий шаг назад. Спина вдруг уперлась во что-то.
– Тебе даже понравится, – тощий кивнул кому-то за спиной Тэссы. – Макс тебя хвалил, говорил, ты горячая штучка.
Тэсса открыла рот, чтобы все-таки закричать, но широкая, пахнущая жареным мясом, ладонь зажала ей рот, и над ухом тихо посоветовали:
– Не рыпайся, дура, хуже же будет.
– Да-да, будь милой девочкой, покажи, что ты умеешь, – тощий помахал рукой у нее перед носом и широко осклабился. – Тащи ее туда, Олаф и следи, чтобы не закричала.
Ладонь убралась, и Тэсса немедленно завизжала. Она кричала, пока ее пытались схватить, не замолкла даже тогда, когда ее схватили поперек туловища и подняли. Молотила ногами в воздухе, захлебываясь криком. Но тишина оставалась все такой же незыблемой. Она себя не слышала.
Фонарь мигнул и засветил в пол силы, будто не желая наблюдать за продолжением драмы.
Тэсса не понимала, что происходит, что-то гасило ее голос, а движения давались тяжело, будто приходилось проталкиваться сквозь желе. Она только беззвучно разрыдалась, когда на ней рванули платье, обнажая округлые белые бедра. Никогда еще она не испытывала такого беспросветного отчаяния. Беспомощная, прижатая незнакомым мужчиной лицом к холодной каменной стене в грязном проулке. Без возможности даже кричать. Это же никак не могло происходить с ней. Кто-то должен ее спасти, кто-то же должен!
Ее взяли за шею и, больно стиснув, прижали щекой к стене.
“Спасите, кто-нибудь!” – мысленно разрывалась она, и неожиданно что-то изменилось.
– На помощь! На… – она услышала свой вопль, и сердце едва не выпрыгнуло из груди от счастья. Она себя слышала!
Хватка на шее тоже исчезла. Тэсса обессиленно сползла вниз, ноги разъехались, и она плюхнулась на землю.
Фонарь окончательно потух, и в темноте раздавались странные звуки. Тэсса едва могла соображать, но даже она скоро поняла, что ей помогла не счастливая случайность, а один вполне конкретный человек.
Сцепив зубы, Алгард дрался сразу с двумя мерзавцами, третий же только что упал рядом с Тэссой. Его лицо было густо окрашено кровью. Тэсса коротко взвизгнула и подтянула колени к груди. Друг Макса пошевелился, протянул к ней руку, но, кажется, потерял сознание.
– Тебе че надо, мужик? Иди дальше, куда шел.
Алгард качнул головой, откидывая с лица длинные волосы. Вместо ответа он выставил перед собой кулаки, и драка продолжилась. Тэссе хотелось зажмуриться, но она все равно увидела, что еще один из нападавших ей тоже знаком. Мужчина, с которым целовалась Лиенн в уборной “Черного лотоса”. От удивления девушка убрала руки от лица и даже попыталась подняться, но сил не хватило. Лучше бы их обнаружили. Тэсса готова была и на выговор, и на штраф за нарушение комендантского часа, лишь бы этот кошмар прекратился.