Фель посмотрела на меня с нескрываемой злобой, но не успела ответить. В Салтуар пожаловали Лацерны.
Семья Лацерн была Полномочной семьей Гальера. Южный солнечный город искусства и красоты, изящества и прекрасных особняков, музеев и библиотек. Кстати, библиотек настолько огромных, что в некоторых читальных залах книги, не желая делиться секретами, запирались и организовывали собственные поселения.
Кейрлл Лацерн – яркая блондинка сорока с лишним лет, мать приемного сына – Гантера, и насколько я мог знать, еще одного, но то ли сумасшедшего, то ли очень тупого. Даже не помню имени. Кейрлл зашла под руку со своей матерью-старушкой Аззаре, опиравшейся на свою палочку, похожую на толстое бревно. Такое же, как и ее дочь. Кейрлл, оценивающе оглядела Шадер и подала ей руку так, словно та должна была ее поцеловать.
Фель оставалась вежливой, но руку ей не пожала, отчего Кейрлл скривила лицо и стала похожа на свою престарелую мать.
- Гантер в отъезде, мы сегодня вдвоем, - ответила она Фель на вопрос, который ей никто не задавал, после чего прошла к столу.
- Какая милая женщина. Наверняка поддержит тебя, - нашептывая это на ухо Фель, я сам себе показался змеей.
- Меня поддержат все семьи.
- Лацерны поддержат тебя, только если ты пообещаешь деньги и власть этой грымзе Кейрлл.
- Замолчи и отойди от меня. Ты дискредитируешь меня в глазах общественности.
- Это моя работа.
- Полномочная семья Кайссон из Либертины! – объявили у дверей.
В зал весело прошел Туанн Кайссон, тучный и тяжелый, но мягкий и тактичный, настолько сильный человек, что даже сама жизнь не сломила его доброты. Умнейший, почти не обладавший магическими силами, он с лихвой компенсировал это знаниями. Его жена Умита – женщина из обычной Либертинской семьи, помешанной на науке, посвятила себя мужу, детям и пустым сплетням. Умита была младше мужа на десять лет, поэтому в свои тридцать шесть выгодно молодела на его фоне. Гордость семьи Кайссон – сестры-близнецы Цайлея и Эттель. Абсолютно одинаковые внешне, со светлыми, почти белыми вьющимися длинными волосами, голубоглазые, румяные, высокие девушки были полными противоположностями друг друга. Эттель была благоразумна настолько, насколько это возможно для идеалистки. Она была кроткой и скромной, слушалась отца и пыталась интересоваться наукой. Другое дело – Цайлея Кайссон. Живя в самом неволшебном городе Бертагера, она мечтала перебраться если не в Эстей, то хотя бы в Дарнтонн. Она неустанно тренировалась и практиковалась в магии, но все тщетно. Сколько бы отец не пытался привить ей любовь к наукам, она мечтала о магии и власти. Ответ на свои мольбы она видела в сыне Полномочной семьи Даррнтонна. Именно Кеззары пожаловали следом.
Первыми вошли старшие члены семьи – дед Латтар Кеззар с женой Ивер. Латтар, как о нем говорили – поджар, силен, горласт. Ивер Кеззар, в отличие от мужа, была настоящей хрестоматийной бабушкой. Круглая, звонкая, добродушная седая старушка. Латтар же после потери сына – бывшего Великого Венатора, погибшего вместе Шадер – браанном, замкнулся, стал холодным и подозрительным. Их дочь – Арлежж Киззар, напротив, была полна жизненных сил, хотя все еще скорбела. Говорили, что она черная вдова, потому что пережила восемнадцать мужей. А еще говорили, что она – бессмертная прабабка самого Латтара. На самом же деле, она просто мастер зелий, в том числе и молодильных. Мужей она переживала, потому что выходила замуж за стариков, поскольку уж очень хотела чувствовать себя моложе. Очевидно, именно побег от седых волос заставлял ее краситься в иссиня-черный цвет. Новый Великий Венатор – Даррн Кеззар сегодня не явился.
- Почему у всех такие угрюмые лица, Шадер-ли? На Вашем месте я бы опасался.
- Чего мне опасаться, Александр?
- Как минимум диких Бертагерских законов. Если главы всех семей проголосуют за казнь правящего монарха, его казнят.
- С чего бы им так голосовать? Никто из них не имеет права претендовать на трон. Им придется казнить всех из нашей семьи и искать нового монарха.
- Думаете, они не убью вас с братом?
Шадер посмотрела на меня удивленно.
- И сестрой. Вы забыли о моей сестре.
- Что?
Я не успел уточнить, потому что праздник начался. Фель унесло в толпу гостей.
Диана прислушалась к звукам из реальности. По крайней мере, из актуальной реальности.
В какой-то момент она услышала гул и плач, но в следующее же мгновение все стихло, и она списала это на ошибки при магической практике. Убедившись, что все тихо, Диана вновь погрузилась в чтение.
«За столом разгорались споры. Столько разных людей собралось, казалось, что война начиналась прямо в Салтуаре. Больше всех горланила Кейрлл Лацерн, защищая любимый Гальер.