Пару проводят по начинающемуся прямо от ворот коридор с узкими зарешеченными окнами. Он тянется долго — метров десять не меньше. Потом окна сменяются дверями, из-за которых доносится шум и голоса людей. Тяжелые запахи псины, пота, дрянной еды и крысиных испражнений заполняют воздух. Сквозь тонкий слой побелки на стенах можно различить плохо затертые пятна — грязь или что-то похуже. Приглушенные стенами доносятся выкрики надзирателей, резкие, повелительные. Наконец, посеттители проходят в одну из дверей, охраняемую еще парой молодцов, и оказываются в месте более привлекательном — коридор становится шире, окна больше и без решеток. Провожатые подводят их к одной из дверей, один из них вежливо стучит, приоткрывает створку и засовывает в открывшуюся щель голову. Изнутри доносится чье-то ворчание. Увалень прикрывает дверь, оборачивается к гостям:
— Можете заходить.
Сол решительно открывает дверь, заходит. Кабинет старшего надзирателя встречает его блеклой краской стен, потемневшей побелкой потолка и старой, затертой мебелью в которой к тому же явный недостаток. Надзиратель восседает за письменным столом, крышка которого оббита потертой кожей и засыпана грудами бумаг. Это нестарый еще мужчина с пышными с проседью бакенбардами и огромной залысиной. Глубоко запавшие глаза окружены сеткой глубоких морщин.
— Чем обязан? — голос у него рыхлый, невнятный, как у больного или недавно переболевшего.
— Эдвард Маллистер Сол, промышленник, — представляется Эд. — А это моя спутница — Эйлин Чайльд.
— Дервад Айрс, старший надзиратель, — хозяин кабинета нехотя поднимается, демонстрируя объемистое брюхо, на котором с трудом сходятся пуговицы жилета. Эд пододвигает стул Алине, потом садится сам.
— Меня интересует один из ваших обитателей. Ребенок.
Айрс награждает его скептическим взглядом и старательно надувает щеки.
— В моем заведении сто восемьдесят пять детей, мистер Сол.
— Этот особенный. Ему восемь или десять лет и он серьезно хромает на левую ногу.
— У него есть имя, мистер Сол?
— К сожалению, мне известно только прозвище. Спичка. Он попал к вам недавно, меньше года назад.
Надзиратель задумывается, со скрипом потирая плохо выбритый подбородок.
— Год — это е мало. Для ребенка в Работном Доме год — что для детей Восточного края десять. Но мне кажется, я знаю, о ком вы говорите. С какой целью вам понадобился этот мальчик?
Во взгляде мистера Айрса явственно читается совсем другой вопрос: «Сколько ты готов отвалить за этот хромой кусок мяса?» И все же, Сол ощущает некоторое беспокойство: почти две сотни людей детей и еще Бог знает сколько взрослых, но надзиратель, не посмотрев бумаг, меньше чем за минуту опознает мальчика по краткому описанию. Похоже, пытается надуть покупателя, всучив первого попавшегося ребенка.
— Прежде чем разговор наш пойдет дальше, — Сол поправляет манжет, стараясь не обращать внимания на пятно грязи на рукаве сюртука, — я бы хотел увидеть мальчика.
— Я прикажу его позвать, — кивает Айрс. — Не желает чаю?
— Не откажусь, — опередив Сола, отвечает Алина.
— Признаюсь, вы прекрасно разбираетесь в военных кораблях. Не будь вы иностранцем, я бы предположил, что вы служили во Флоте Его Величества, — старший надзиратель Айрс отставляет опустевшую чашку и с чрезмерным тщанием вытирает губы платком. Сол позволяет себе осторожную улыбку.
— Флот Альбони — сильнейший в мире. Слава его гремит во всех частях света.
Затянувшаяся беседа о службе Айрса мидшипменом на парусном бриге уже порядком утомила Эдварда, хотя кроме себя винить ему было некого. Он сам начал этот разговор, приметив на стене у окна литографию с изображением военного парусника. Оказалось, надзиратель несказанно рад поводу вспомнить былые деньки. Впрочем, сравнительно недолгая беседа имела и свою положительную сторону — мистер Айрс подобрел и смотрел на гостей уже куда мене подозрительно, чем вначале.
Дверь за спиной Эдварда тихонько скрипит. Слышится стук костыля и чьи-то неуверенные шаги.
— Ну же, входи, — женский голос звучит сухо и строго. — Живо, живо.
Сол оборачивается. Спичка, слегка вытянувшийся и сильно похудевший, стоит в дверях, опираясь на грубый костыль. Он смотрит на Сола широко раскрыв глаза и слегка приоткрыв рот. Медленно поднявшись, Сол подходит к нему, садится на корточки, так что они смотрят друг другу прямо в глаза.
— Привет, Спичка, — говорит он хрипло. В горле собирается комок. — Я пришел забрать тебя.