Как же он пойдет? Нет обуви…
Дверь отворилась и в дом вошла Сонна, все еще не сменившая свое праздничное платье. Она успела только волосы завязать красной лентой на затылке.
-Вот, я сшила… - Девушка положила на стол сверток.
-Как ты успела?
-Да я привычная… вот, смотрите… я утеплила курточку соломой и пухом… нашла пуговки…
Лана подошла к столу, придирчиво осмотрела маленькую куртку из плотного коричневого материала. Сонна прекрасно шила. Лана благодарно улыбнулась девушке. Та добавила в ответ:
-Вот еще быстро сделала рукавицы. Они не очень удобные, но на первое время… Главное, хорошо на запястьях затянуть ремешки.
-Сонна… что бы я без тебя делала… - Растерянно произнесла Лана.
-Не благодарите! Я обязана вам. И … - Сонна взглянула в сторону мальчика. - Там сейчас загружают сани - все зерно вывозят в пещеры. Но обещали, что сани вернутся, чтобы быстрее вывезти людей… а что с обувью?
-Обувь… я не знаю… - Развела руками Лана.
-Я найду. - Пообещала Сонна и поспешила к двери, на выходе обернулась. - Когда нужно будет уходить, я зайду за вами.
Девушка переступила с ноги на ногу, не решаясь спросить еще что-то. Жена воеводы, словно, догадалась:
-Не переживай так сильно, дорогая. Дизий - великий воин и на всем севере ему нет равных… отбить отряд мародеров или синих крестов ему не трудно. Я волнуюсь только за то, чтобы мы не замерзли, пока воевода будет воевать.
73-ий день
Сон воеводы.
Дизий выбил ногою запертую дверь. Замер на пороге.
В комнате царил полумрак. Серый тусклый свет попадал сюда через большое окно, едва освещая кровать, где лежала полуживая Лана. Ее укрывала бурая простыня.
В нос ударил запах крови.
Дизий ринулся к жене, упал на колени пред кроватью - Лана, почувствовав его рядом, приоткрыла глаза, попыталась что-то прошептать, но обессиленно застыла на полуслове. Только слабые тонкие пальцы едва шевельнулись в ответ на прикосновение мужа.
-Проклятье опустилось на твой дом, воевода… - Хриплым голосом произнесла вышедшая из тени старуха.
-Где ребенок? - Глухо спросил воевода, не отводя глаз от бледного лица жены.
-НЕ нужно тебе видеть это отродье… оно заколдует тебя и избавиться от него будет сложнее… - Прохрипела печально в ответ старуха, ступив еще на шаг ближе.
-Где?! - Рявкнул Дизий.
-Оно скоро сдохнет, воевода… если уже не…
Воевода вскочил резко на ноги, выхватывая из ножен меч. Он прибыл сюда с поля боя. Его черный панцирь, украшенный синей гравировкой в виде креста, был весь заляпан запекшейся кровью и грязью. Он ринулся на старуху, которая обреченно преклонила голову. Но в этот момент из темного угла раздался жалобный писк.
Дизий застыл, прислушиваясь. Еще раз что-то пискнуло в темном углу. Он бросился туда, на ходу дав команду:
-Растопи камин! Немедленно!
Оказавшись во тьме, он осторожно присел на корточки, протянул перед собой руки, пытаясь дотронуться к ребенку.
-Огонь! Немедленно! Или я зарежу тебя! - Рявкнул воевода.
Ребенок громче пискнул, услышав голос отца. И Дизий зацепил кончиками пальцев сырой шевелящийся сверток. Минута - он вышел на свет, неся на вытянутых руках драгоценную ношу. Ступил ближе к окну, за которым лютовала осень, швыряясь высохшими листьями в стекло.
Замотанное в окровавленные тряпки, синюшное тельце упрямо сопротивлялось смерти. Сколько оно так пролежало в темном углу ледяной комнаты? Как оно только выжило?
Едва не плача, Дизий попытался прижать ребенка к груди чтобы согреть. Но панцирь мешал. Мешала грязь и кровь на черной стали, резная гравировка в виде креста. Дизий обессилено присел перед окном. Нужно согреть малыша. Наклонил голову, осторожно дунул на сердитое личико младенца. Открылись глаза - большие, ярко-синие… Казалось, вся синева, что была в небе, в воде, в мире, ушла в глаза этого младенца!
И Дизий опустил голову. Впервые в жизни он плакал, осторожно прижимая к заросшей черной щетиной щеке своего ребенка. Плакал от счастья. Плакал от страха - однажды, предрассудки настигнут это безвинное дитя.
А ребенок, словно, понимая смятение своего родителя, широко и уверенно улыбнулся беззубым ртом в ответ. Синие глаза смело сверкнули.
О! Он будет жить! Этот малыш. Он победит все… Он избран миром вершить великие дела… Он станет началом новой эпохи!
- Ему надо дать имя… - Прошептал воевода.
-Оно женского пола… - Хмуро отозвалась старуха.
Воевода и огонь.