А когда три года прошли, однажды ночью, при лунном свете…
— Тише, Фриц, ради Бога, тише! Я что-то слышу…
Фриц прислушался. Около крыльца слышен был какой-то шум. Оба влюбленные спрятались за кустами. Дверь дома приоткрылась, и в сад проникла струя красноватого света.
— Какая непростительная небрежность, — раздался голос господина Томазиуса, — дверь была не заперта!
К своему ужасу, Фриц и Эльза увидели, как из дома вышел в сад старый Томазиус, магистр и двое других мужчин. У магистра в руках был фонарь, а остальные были нагружены какими-то странными предметами.
— Будьте так добры, магистр, заприте дверь и ключ возьмите с собой, — сказал аптекарь.
Магистр так и сделал. Затем все пошли по саду, направляясь к башне.
— Фриц, — прошептала Эльза, — что будет теперь со мной? Они заперли дверь, и я не смогу возвратиться домой. Фриц, я умру со страха, скажи, что мне делать?
— Успокойся, дорогая, — утешал ее Фриц, хотя сам он также был полон беспокойства и тщетно пытался придумать какой-нибудь выход из создавшегося положения.
— Кто были двое других? — спросил он Эльзу.
— Это, наверное, чужеземцы из «Золотого Гуся»… Магистр ввел их в наш дом.
— Гм… они, по всей вероятности, будут производить опыт, а это может продлиться довольно долго… Нельзя ли как нибудь оповестить старую Ганну?
— Нет, нет, Фриц! Я умру от стыда, если кто-нибудь узнает, что я встречалась с тобой ночью в саду.
— В таком случае, я попытаюсь взломать замок.
Эльза в тихом отчаянии ломала руки.
— Слушай! Что это такое? Разве ты ничего не слышишь?
Фриц поднялся и прислушался. Из старой башни опять послышался какой-то глухой звук.
— Помоги, Фриц! — закричала Эльза. — С моим отцом приключилось несчастье!
Фриц что есть мочи помчался к башне; по дороге он быстро выхватил из земли длинный кол. За ним, позабыв о всякой осторожности, бежала Эльза. Ее одежда дико развевалась по ветру.
Все четверо собравшихся в башне принялись за свое ночное дело. Помощник итальянского графа вынул приборы, а Томазиус и магистр пересыпали из мешка в сосуды золотые монеты.
Аптекарь все свои деньги обменял на золото. То же самое сделал со своими скромными сбережениями и магистр.
— Дай Бог, чтобы все это счастливо кончилось, — прошептал магистр, — у меня что-то нет уверенности.
— Уж поверьте мне! — сказал граф, бросая насмешливый взгляд на своего боязливого собеседника. — Теперь заприте дверь и соблюдайте молчание! Надеюсь, вы не принесли с собой ни одной фальшивой монеты?
— Не беспокойтесь, господин граф, — возразил аптекарь, — все в порядке.
— Тогда приступим к делу! Эй, Бальтазар, начинай!
Через мгновение аптекарь почувствовал, что ему сдавили горло петлей; с глухим стоном он упал на пол. В это же время графский помощник бросился на магистра.
— Убивают! убивают! — завопил тот и спрятался в угол.
— Перережь ему глотку, если он не перестанет визжать! — крикнул итальянский граф; он придавил коленом грудь аптекаря и с необычайной ловкостью связал ему руки.
Ноги у магистра подогнулись, и он закрыл глаза. Бальтазар заткнул ему тряпкой рот.
Господин Томазиус лежал связанный по рукам и по ногам. Во рту у него тоже была тряпка.
— Разве ты не узнаешь меня? — крикнул ему в ухо итальянский граф, — разве ты не узнаешь доктора, которого ты когда-то околпачил? Теперь настал час мести. Эй, Бальтазар, покончи скорей с этим сумасшедшим магистром и собери золото! Нам придется перелезть через стену. Черт возьми, что такое?
Дверь распахнулась, и в комнату ворвался очарованный монах с колом в руке.
Скрежеща зубами от ярости, граф выхватил нож и бросился на монаха. Но тот со всего размаха ударил его колом по голове, и злодей, обливаясь кровью, повалился на пол.
Бальтазар и не думал оказывать сопротивление; с быстротой молнии бросился он к открытому окну, чтобы спастись бегством, но монах оказался не менее проворным: он еще раз взмахнул своим оружием, и Бальтазар упал с подоконника на пол.
— Бальтазар Клипперлинг, шут гороховый! — крикнул Фриц, взглянув на своего поверженного врага. — Значит, и доктор Рапонтико находится где-то поблизости. Ну, конечно, это он и есть, — сказал Фриц, вглядываясь в лже-графа, по лицу которого обильно струилась кровь.