В назначенный день я снова был у В. Ф. Асмуса. Был чай с вишневым вареньем. И мой рассказ о том, как мне утвердили Алхимию в качестве плановой темы (уже рассказанный в начале истории моих бедствий). Валентин Фердинандович и его жена Ариадна внимательно слушали. Строгий и точный логик смеялся.
Уложив папки в авоську и бережно в одну из них положив написанный разборчиво на двух листах из школьной тетради в клеточку отзыв В. Ф. Асмуса о моем сочинении, окрыленный я двинулся к станции. Он меня немного проводил. Провожая, рассказал мне одну историю — про своего друга Бориса Леонидовича Пастернака и не своего друга Валентина Петровича Катаева.
Хороший писатель, Катаев слыл не очень хорошим человеком. А после того, как он самолично занял дачу И. Г. Эренбурга, уехавшего на время в Париж и задержавшегося там сверх положенного, а по версии Катаева — навсегда, стал и вовсе нерукопожатным. И вот, когда он и Борис (рассказывает Асмус) гуляли вот здесь вдоль речки, по вечереющему сентябрьскому поселку, с ними поравнялся идущий навстречу Катаев. И тут Борис Леонидович по рассеянности с ним поздоровался, а Асмус ему об этом сказал. Пастернак догнал уходящего Катаева и сказал ему так: «Я только что с вами поздоровался. Так вот. Я беру свое „здрасьте“ назад». И взял... «Нерукопожатность» была восстановлена.
Вот и все.
А теперь тексты: один, напечатанный с рукописи В. Ф. Асмуса; другой — для убедительности — факсимиле.
Отзыв о работе В. Л. Рабиновича «Алхимия как феномен культуры»
Не будучи ни в какой мере специалистом по истории средневековой науки и философии, я недавно ознакомился с работой В. Л. Рабиновича «Алхимия как феномен культуры» и был, скажу прямо, поражен ее высокими научными и литературными достоинствами. Труд этот бесспорно принадлежит к числу тех, которые открывают для читателя новый и неведомый ему мир своеобразной культуры и своеобразного стиля научного мыгиления. Превосходно знакомый с первоисточниками и с уже довольно обширной в настоящее время специальной исторической литературой, автор уверенно и мастерски очерчивает проблематику алхимии, связь алхимии с другими философскими науками средневековья и с самой средневековой философией. Одно из замечательных достоинств труда В. Л. Рабиновича — никогда не переходящая в многословие обстоятельность, дифференцированность, конкретность его характеристик и анализов, а также обоснованность ответственных выводов. Я с нетерпением буду ожидать опубликования книги В. Л. Рабиновича и предрекаю ей вполне ею заслуженный и для меня совершенно несомненный успех у читателя, притом не только у ученых специалистов. Этому успеху должен способствовать хороший литературный язык сочинения. Было бы крайне желательно, если бы издательство, которому будет поручен выпуск книги в свет, использовало богатый материал иллюстраций, которыми располагает автор. Некоторые из них редко встречаются даже в специальной литературе.
Доктор философских наук В. Асмус Москва, 17.2.<19>74.
- /о ЬлХа/ул /]• JJt „ i/ОаъчммЬ js<zuk
' /< уиЛ0Л<й41 ,
___joy<j.jMA. Ьцд /ал.уи. tJuu^ia.vtucs'**}-** м V<слл&^ии*~
'Uf ^e-zgj^u, илу/'-**' w ytMUtiwyiuAt,f £ №&)лДил сенажом fl .M ty-ftfiyUo b XMM,u5t / КЛК
а
■! * r D J
si* V IU} СЖ&Упу ftj)XtCC, 1\Ap Ottot£*H <J> еАСЛГуци-Сн
AJiXUi * (j/ooiM-tbHcsb Pnu,uj fffltjyi ^jw/л /■/<".
t *4)'vk£ i*jibU,U^A4 ****** Iе *& ‘UACJg' ^*2, KofM^Uu вnv>j\ a*sл*/ Oi/J> АамП Ui3 Ь<м li ./Aj (List о М. ^ 7 *AAiy>
tUjiUi*yjib u dh*b(j,c\]U*n° ucuj^u мЬц;jff/it/<•-
зсклМл ^Mafaut/tA c *^Шло*Х1Л^илуаии^ tt (yrw 1 <1 h-ctM H-uoty, )u-d (? ка.cineJUiien ijvtuiq A^ie ци.сълЛЩ~и UcsbajvAbits'ity j^-mji/j>/i^y_ jzMA Q-HiiMji Tjfе^гы^^с и
УЛ ЦЛОшиЛ-Жи- ! t$$/yL СиУ~<*М1лМ Cj/WWOVtpCSMJAb haJ'
/auiuj. tJ-л& №$vaaII$ и c CctMa^ (‘jwyb* LtA< cj/млссоуишл ■
t<Ul wj ЗйЛ^М^мА» ^<*- /$■ Л. _
UM/foiOjPs MA /iji-t-xJ-) з^щ cm / JAi-OGIQCM ^CLL А^глМ-
UbOlnl , t^Ugji IQ/M** tt*> 1, l( 'i-H-r.p>M\th£ tyU pH YAjlW- /MjUt t л its.
/)
'{а аи<сы^у^1/^ 'ЪАЛлр*- б/осли$ь*<ЛсЬъ . 1;о$,у)) С t-<4ST>ejo nvUM/Jt' 0 с 1^1м*Жд^4Л-и1$
/'KtL&> 7 KjML*%C.JU КЛ ’’'KDJjHifi ij yfaHby aUfcCAMf. >W*4cy
IjtslUblj i/OJ>\Ut<- ( MtCtScSir (UPtMlJ Xtijix-Ш Ысл MuntULj'A.inAj'j?t^Ct^
'HfrbS-' GO^MMtsi-uty^ .J fyoisic *J>ou\M ^, ft-**1 Tb 2/fli&-
/^««ii УлirjbjijjiAAj fybi*. M7j\/jAtfc Ifav^yK CUnvu ^,
MtSycJJj-J/ojUM Siiia/xAsM ■AA^KtpHOM 4U>OCP^0LV^u\ ^ Ct M4*,
jitU/bAA.'M m, Ot0/uj?. jlbVji<*4jU4 63 ^j4Zo fcyy^’U'l me ,n ^фра. ^ t^£A^MJL^ 'Uifa Vj)M%\jJU .
e/U 0>Ktj> Qui J-д м 4'’ с'Ум > ^алЛ (^ ^ /Ьr /
# # #
Бахтин. Штрих к портрету... Сочинил в несколько сот страниц трактат о средневековой алхимии, и притом, как мне казалось, очень хорошо сочинил, и посчитал излишне скромным не посвятить в свои изыскания нашего классика — литературоведа и философа Михаила Михайловича Бахтина. Но, чтобы не утомлять старца большим объемом, я послал ему вместо всей рукописи мою статью «Алхимия как феномен культуры», напечатанную в двух номерах журнала «Природа» (1973. № № 9, 10). Время спустя, идейный душеприказчик Бахтина Сергей Бочаров по старой дружбе устроил мне встречу с ним.