Однако главному захотелось повысить качество выпускаемой продукции – нашего еженедельника «Блондинка рулит», и он устроил конкурс на соискание должности фотохудожника.
Первым в порядке живой очереди вошел мужчина. И не вышел. А потом вошла девушка и тоже не вышла. «Наверное, пора идти на помощь страждущим кандидатам, – подумала я. – Иванович может их заставить Килькину блоху не только подковать, но и сфотографировать в полете, а потом еще с ней выучить 33 буквы русского алфавита». То есть вы поняли: соискатель под пытками Егора Ивановича должен показать себя высококлассным специалистом, виртуозно владеющим своей профессией и умеющим в случае необходимости подменить корреспондента.
Через час все три сотрудницы творческого отдела были в кабинете Ильи Ильича Бережного, главного редактора нашей газеты. Минут через пять после нашего появления вошли Егор Иванович и оба кандидата на должность фотохудожника.
– Друзья, – сказал главный, – начнем работу с представления новых сотрудников.
– Их что, обоих берут? – взволнованно зашептала Наташка, внезапно забеспокоившись: вдруг кого-то из нас уволят за профнепригодность.
– Не знаю, дай послушать, – недовольно цыкнула я.
– Итак, Григорян Клавдия, будет работать в должности фотохудожника. Приехала к нам из самой Москвы, окончила МГУ, факультет фотожурналистики.
– О-го-го, – не сдержалась Наташка. Есть от чего рот раскрыть: у нас, четверых сотрудников, в дипломах значится всего-то региональный универ, у меня вообще непрофильный.
«Григорян? – встрепенулась я, но вслух ничего не сказала. – Неужели это Клавка – моя одноклассница, которая ушла из школы сразу после четвёртого класса? Но как изменилась! Не мудрено, пятнадцать лет не виделись».
– И представляю вашего нового руководителя творческого отдела Альберта Александровича Бабаевского, – сказал, улыбаясь, дорогой Илья Ильич. – К сожалению, Егор Иванович уходит от нас: переезжает в другой регион поближе к своим детям.
Неожиданно. Все сделали шито-крыто. Любит наше руководство сюрпризы. Жаль все же расставаться с Егором Ивановичем. К нему все давно привыкли, а что этот гражданин за фрукт – еще большой вопрос. Ну-ну, послушаем, о чём дальше будет вещать Бережной.
Примечание
* l'amour – любовь (фр.)
От автора. Друзья, благодарю за то, что заглянули на страницы этой книги! Также предлагаю окунуться в другую мою историю!
Глава 1.2. Вот и познакомились
– Давайте поблагодарим за отличную работу бывшего руководителя и дадим слово Альберту Александровичу Бабаевскому, – радостно продолжил Илья Ильич, – Как говорится, молодым везде у нас дорога.
– Ну, да, особенно если это молодой мажор на крутом Rolls-Royce, – не вытерпела я, тихо прошептав Натахе.
Офелия, крикнув: «Поздравляем», – начала с воодушевлением аплодировать, остальные нехотя присоединились.
Бабаевский, выразив признательность высшему руководству по поводу оказанного доверия, сказал, что он рад работать в редакции нашего еженедельника и постарается оправдать надежды во вверенном ему подразделении.
– Я, если коротко, срочную проходил в танковых войсках, а после окончания вуза был корреспондентом газеты Центрального военного округа, как вы понимаете, привык к дисциплине.
– Я старый солдат и не знаю слов любви, – снова шепнула я Натахе в такт его словам, вспомнив фразу из какого-то старого фильма.
Тем временем Бабаевский, широко развернув свою последнюю мысль, проанализировал наше поведение с самого утра.
– Сегодня я специально прибыл на работу за полтора часа до летучки, чтобы ознакомиться с документацией отдела. Но мне также удалось увидеть работу изнутри, посмотреть на всех свежим взглядом. Вывод один: в отделе напрочь отсутствует порядок.
Нет, ну, пф-ф, это уж слишком. Нормальная у нас дисциплина.
– Вы, – обратился он к Натахе, – все рабочее время пили кофе да ели печеньки. Как ваша фамилия?
– Артёменко. Да я же только раз… – Наташка едва не разрыдалась.
Не дослушав её оправдания, Бабаевский продолжил обличать преступления остальных. Емелину Офелию ругал за опоздания, а меня – за бестолковую болтовню по скайпу.