Банкет был посвящен двадцатилетию корниловского полка и прошел весьма торжественно. Газета «Возрождение» дала отчет о банкете:
«Заключительную речь произнес командир корниловского полка генерал Скоблин, в прошлом начальник корниловской бригады, а потом и дивизии. Генерал Скоблин состоит в полку с первого дня его основания; он — один из совершенно ничтожного количества уцелевших героев-основоположников. В его обстоятельной и сдержанной речи были исключительно глубокие места. Глубокое волнение охватывало зал, склонялись головы, на глазах многих видны были слезы. На вечере, как всегда, пленительно пела Н.В. Плевицкая».
Не застав — по причине ему одному прекрасно известной — генерала Миллера, Скоблин как ни в чем не бывало попросил его жену передать генералу благодарность преданных белому делу офицеров-корниловцев.
Ближе к вечеру Скоблин и Плевицкая отправились к себе в Озуар-ле-Феррьер, чтобы накормить кота и собак. Но вечер еще не был закончен. Им не хотелось сидеть дома, и они вновь поехали в Париж.
Плевицкая осталась ночевать в гостинице «Пакс», где они частенько проводили ночь, а Скоблин еще раз заехал в Галлиполийское собрание и потом только отправился в гостиницу.
Миллера уже искали, а Скоблин лег спать, не подозревая, что в половине одиннадцатого вечера генерал Кусонский, встревоженный непонятным исчезновением председателя РОВС, вскроет оставленный Миллером конверт и прочтет:
«У меня сегодня в 12.30 свидание с ген. Скоблиным на углу улиц Жасмен и Раффе. Он должен отвезти меня на свидание с германским офицером, военным атташе в балканских странах Штроманом и с Вернером, чиновником здешнего германского посольства.
Оба хорошо говорят по-русски. Свидание устраивается по инициативе Скоблина. Возможно, что это ловушка, а потому на всякий случай оставляю эту записку.
22 сентября 1937 года.
Ген.-лейт. Миллер».
Кусонский был потрясен прочитанным и позвонил адмиралу Кедрову, заместителю Миллера по РОВС. Кедров попросил послать домой к Скоблину пожилого офицера Асмолова, который постоянно жил в помещении штаба РОВС, исполняя, кроме прочих, обязанности ночного сторожа.
— Надо узнать, во-первых, не пропал ли и Николай Владимирович, — озабоченно сказал адмирал Кедров. — Ежели он на месте, то пусть вспомнит, где и когда они расстались с Евгением Карловичем?
Асмолов среди ночи отправился в Озуар-ле-Феррьер. Но дом был пуст. Асмолов вернулся в штаб РОВС на улицу Колизее. Там уже собрались несколько руководителей РОВС, которые уже заподозрили худшее — что Миллер последовал за Кутеповым в мир иной.
— Неужели и Скоблин пропал? Но Надежда Васильевна должна была бы остаться дома, почему же ее нет? С ней-то что могло приключиться? — задавались недоуменными вопросами в штабе РОВС.
Полковник Мацылев вдруг вспомнил, что Скоблин и Плевицкая иногда ночуют в гостинице «Пакс». Мацылева сразу послали наведаться в гостиницу. Причем полковник ничего не знал о уже прочитанной записке Миллера и о том, что Скоблин фактически уже на положении подозреваемого. Поэтому когда он будил Скоблина и просил немедленно приехать в штаб РОВС, то никак не мог вспугнуть генерала.
Николай Владимирович Скоблин, отправляясь в РОВС, надо полагать, намеревался взять на себя обязанности и главного расследователя загадочного исчезновения Миллера, и его функции по руководству РОВС.
Но события развивались совсем не так, как планировали Скоблин, Плевицкая и их руководители из 5-го отдела Главного управления государственной безопасности НКВД СССР.
На улице Колизее Скоблина сразу же спросили:
— Где Миллер?
— Я не знаю, — спокойно ответил Скоблин.
Тогда ему показали записку, оставленную Миллером. Адмирал Кедров и генерал Кусонский сказали, что направляются в комиссариат полиции, и предложили ему поехать вместе с ними.
Скоблин понял, что все рухнуло, что в полиции его первым делом арестуют. Он понял, что надо спасаться. Он улучил минуту, когда внимание растерявшихся руководителей РОВС было отвлечено от него, вышел из комнаты и исчез.
Пытаясь найти Скоблина, наивный адмирал Кедров вновь послал полковника Мацылева в гостиницу «Пакс». Он разбудил Надежду Плевицкую:
— Николай Владимирович не вернулся?
Плевицкая поняла, что произошло нечто непредвиденное. Она набросилась на Мацылева с неосторожными вопросами:
— Где мой муж? Он ведь ушел с вами. Что вы с ним сделали? Вы его в чем-то подозреваете? Отвечайте! Он способен застрелиться, если задета его честь!
На следующий день эмигрантские газеты вышли с шапкой: «Загадочное исчезновение ген. Е.К.Миллера. Глава РОВСа в среду в 12 ч. 30 м. дня покинул управление на рю Колизее и с тех пор не появлялся».