И с мыслью о ней он провалился в глубокий сон.
ЧЕТВЕРГ
Глава 27
— Господи Иисусе! — восклицала Стефи, торопливо поднимаясь по внутренней лестнице дома Хэммонда. — Господи, что здесь произошло?!
Ворвавшись в спальню, она обнаружила Хэммонда, который, сжимая руками голову, сидел на постели и смотрел на нее такими глазами, словно был на волосок от сердечного приступа.
— Господи, Хэммонд! Что случилось? Я увидела окровавленные полотенца и подумала, что тебя убили!
— Черт тебя возьми, Стефи, ты действительно чуть меня не убила — напугала до смерти! — ответил он, опуская руки.
Только теперь Стефи увидела, что одна рука Хэммонда забинтована.
— С тобой все в порядке? — спросила она, немного успокоившись. Хэммонд огляделся по сторонам с таким видом, словно что-то искал.
— Сколько времени? — спросил он. — И как ты попала в дом?
— Ты же сам дал мне ключ от парадной двери, а я забыла его вернуть, — ответила она. — Что с тобой произошло, Хэммонд?
Ты ранен?
— Нет… То есть да. — Он посмотрел на свою перебинтованную руку с таким видом, будто видел ее впервые. — Вчера вечером меня хотели ограбить. У этого подонка оказался нож… — Он кивнул головой в сторону комода. — Будь добра, подай мне трусы.
— На тебя напали? Где? Кто?!
Стефи хорошо знала, что Хэммонд хранит белье в верхнем левом ящике. Повернувшись к нему, она достала пару трусов и протянула ему. Хэммонд, все еще кутаясь в одеяло, спустил с кровати ноги, и она увидела вторую повязку.
— А что у тебя с ногой?
— То же самое. К счастью, эта рана не такая серьезная. — Наклонившись, он просунул ноги в трусы и, натянув их до колен, посмотрел на Стефи.
— Отвернись, пожалуйста.
— Господи, Хэммонд, можно подумать, что я никогда не видела тебя голым!
Отбросив одеяло, Хэммонд натянул трусы и, встав, взял с ночного столика бутылку с водой. Поднеся ее к губам, он стал жадно пить.
— Может быть, ты все-таки расскажешь, что с тобой приключилось?
— Я же сказал! Меня хотели…
— Тебя хотели ограбить — это я поняла. Что у тебя с рукой?
— Грабитель ударил меня ножом. Я защищался. Потом, когда садился в машину, он порезал мне ногу.
— Какой ужас, Хэммонд! Ведь тебя могли убить! Где это произошло?
— В “чумном” квартале, неподалеку от бара “Тенистая пещера”.
— Тогда понятно, — кивнула Стефи. — Райончик еще тот. А зачем тебя туда понесло?
— Помнишь Лоретту Бут?
— Эту пьянчужку?
Хэммонд нахмурился, но кивнул утвердительно.
— Да. Сейчас она не пьет и хочет вернуться к работе частного детектива. Раньше она часто бывала в “Тенистой пещере”, наверное, поэтому и назначила мне встречу именно там. Когда я возвращался к машине, на меня бросился какой-то парень с ножом. Мне едва удалось от него отбиться и запереться в машине. Потом я поехал домой и вызвал врача, который обработал мне рану и наложил швы.
— В полицию звонил?
— Нет. Мне не хотелось, чтобы меня подвергли допросу с пристрастием. Впрочем, ты с успехом заменишь всех копов вместе взятых.
— А почему ты не обратился в больницу?
— По той же причине. — Хромая, Хэммонд направился в ванную комнату. — В конце концов, раны были пустяковые.
— Ничего себе — пустяковые! Внизу я видела гору окровавленных полотенец.
— Действительно, — согласился Хэммонд, — из меня вытекло порядочно крови, но врач сказал, что я скоро поправлюсь, и я вполне с ним согласен. За всю ночь я выпил одну таблетку болеутоляющего и сейчас чувствую себя вполне сносно.
Он скрылся в ванной, тщательно прикрыв за собой дверь.
Стефи рассеянно опустилась на кровать. На ночном столике, кроме стакана и уже пустой бутылки из-под воды, лежали тканевая перевязь и флакончик с таблетками “Дарвоцета”. Взяв его в руки, Стефи внимательно осмотрела этикетку, но фамилии врача на ней не было.
Вернувшись в спальню, Хэммонд первым делом согнал Стефи с кровати и принялся неловко застилать ее одной рукой. Она внимательно наблюдала за ним, пока он натягивал на кровать шерстяное покрывало, потом спросила:
— Ты уверен, что у тебя нет сотрясения мозга?
— Конечно. С чего ты взяла?
— Просто я не помню, когда ты в последний раз застилал постель. Хэммонд с негодованием выпрямился.
— Послушай, что ты лезешь не в свое дело? — раздраженно спросил он.
— Я просто волнуюсь за тебя. Можешь себе представить, что я подумала, когда вошла в прихожую и увидела целый пакет окровавленных полотенец?