«Мама!»
«Да, олух».
«Откуда ты знаешь, что с девушкой надо руками?
Дочка космоадмирала мне то же самое сказала».
«Она тебе намекала.
А ты от нее удрал».
«Но мой космолет угрожал улететь без меня».
«Ничего страшного.
Полетели бы на космолёте дочки дона Карлеоне».
«Я об этом не подумал, мама».
«Ты никогда ни о чем не думаешь, балбес», — матушка вышла.
Сильно хлопнула дверью.
Со стены упал портрет Императора.
Историк Пасифио зарыдал.
Он тяжело заболел ипохондрией.
Мать и отец были в отчаянии.
Вызывали известных докторов.
Но все доктора в один голос заявляли, что любовь только любовью лечат.
Любовью или кровью.
Врачи взяли много денег за свои консультации.
И выдали свое мнение:
«Пасифио заболел от горя».
«Да чтоб вас, — родители историка разозлились. — Мы сами знаем, что все болезни – от горя.
Только одна болезнь…
Ну, ладно…»
Мать историка отравилась к сыну в спальню.
Она встала на колени перед кроватью.
И направила кинжал в свою левую грудь.
«Пасифио!
Если ты не выздоровеешь, то я…»
«Ты отрежешь себе левую грудь, матушка?»
«Дураком был.
Дураком и остался.
Зачем я себе грудь бы портила?
Я ее за дорого сделала.
Я убить себя хотела.
Моя жизнь стоит меньше, чем одна моя грудь».
«Матушка!
Мне надоело болеть от горя.
Слетай к дочке сына Карлеоне.
Подари ей золотую корону.
Мне же, в знак доверия, пусть девушка подарит голубое платье королевы.
Скажи дочке дона Карлеоне, что это – традиция.
Между женихом и невестой.
Авось, она поймет».
«Что же ты сам не летишь, олух?»
«Я боюсь снова сделать глупость.
Тебя же, мама, никто не обманет.
Ты не ошибешься».
«Спасибо на добром слове, сынок.
Не зря я тебя растила.
А ведь хотела избавиться от тебя… — Мать сияла. — Не слишком ли дорого – золотую корону за тряпку отдавать?»
«Мама!
Ты не понимаешь исторической ценности голубого платья королевы.
Мы его на аукционе продадим…
Если в деньгах нуждаться будем.
Оно бешеных монет стоит.
Показывать за деньги платье станем.
В аренду будем сдавать…»
«Тогда я полетела, сынок».
«Лети, мама».
Мать по навигатору прилетела на астероид.
А где искать капризную приемную дочь космоадмирала – не знает.
«Ни шопинга, — матушка нос двумя пальцами зажала.
Слишком воняет от шахт и выносных туалетов. — Ни клубов для развлечения золотой молодежи.
Где дочка дона Карлеоне прячется?
Может быть, она связалась с каким-нибудь чернорабочим?
Экзотика.
Я сама была… — Мать историка подзывает работягу: — Где у вас… ээээ.
Как бы сказать.
Девка рабочая.
Но ведет себя, как принцесса?»
«Ах, эта грязная зазнайка, — рабочий показал отсутствие зубов. — Она живет в бараке.
За тем выбросом.
Работа у нее – чистить котлы».
«Чистить котлы?
Оригинально! — Матушка историка подарила рабочему два цента. — Беги.
Найди эту зазнайку.
Пусть сюда придет.
С голубым своим платьем.
Но не обмани меня.
Знаю я вас, люмпенов.
Пропьешь два цента.
О моем задании забудешь.
Поэтому, как только вернешься с девушкой, я тебе еще три цента дам».
«Не осмелюсь ослушаться, госпожа», — рабочий убежал.