— Это… зачем?
— Когда к бабушке в поселке доктор приходил, всегда требовалось, — почти извиняясь, пояснил зять.
Люди в белых халатах появились на пороге через четверть часа, когда Алику уже стало легче. Молодой, еще тридцати нет, высокий худощавый доктор, и еще более юная миниатюрная спутница, смуглая, похожая на цыганку.
«Как же они с носилками управляются?» — сразу же подумалось Алине.
Впрочем, носилки не понадобились. Урчание тонометра, замер уровня кислорода в крови, компактный аппарат, снявший кардиограмму, краткий опрос. Стекло ампулы, хрустнувшее под напором, стук цилиндрика, покатившегося по предусмотрительно подставленному блюдцу. Блеск шприца, тоненький фонтанчик, вспорхнувший в воздух, приветствующий торжество жизни. Ватка на локте, ободряющие слова.
Звонок медсестры в больницу, скрип ручки, выписывающий рецепт. Хлопок двери, — Артем сразу рванул за таблетками. Десятиминутная пауза, заполненная упаковыванием инструментов в оранжевый пластиковый чемоданчик.
— Руки помою?
Вопрос застал врасплох. Она жестом пригласила врача на кухню. Осознавая по пути, что это только повод. Чтобы наедине сказать ей… Сказать о чем? Неужели все так плохо? Ноги приросли к ковру, но Алина справилась.
Врач и правда мыл руки. Не оборачиваясь, бросил через плечо совсем не то, чего боялась услышать:
— Корвалол давали?
Запах все еще чувствовался в воздухе.
— Корвалол? Я? Нет. Сама… выпила.
— Ну и правильно, — одобрил врач, — в том смысле, что не давали.
— Что с мужем? — вопрос выстрелил сам собой, исторгнутый накопившимся напряжением, — Все… не очень хорошо, да?
— В болезнях вообще мало что хорошего, — сдержанно улыбнулся доктор, — но кризис миновал. Диагноз ставить рано, вашу поликлинику мы оповестили. Завтра должен прийти врач на дом. Возможно, даже, скорее всего, он порекомендует лечь на обследование. Не отказывайтесь. И мужа убедите не отказываться, как бы хорошо он себя ни чувствовал. Страшного ничего нет, опасности для жизни нет, но курс терапии в стационаре, совершенно точно, будет уместен.
Алина выдохнула облегченно. Опасности нет! Музыка… Тонометр сытым котом промурлыкал рядом с диваном снова, подтверждая снизившееся давление у пациента.
Альберт порозовел. В глазах у него читалось легкое недоумение.
«Что это такое сейчас было?»
И еще… неловкость. Она поняла, что он стесняется своей слабости, волны паники, накрывшей его на короткие мгновенья… Мужчины. Им же нужно сознавать себя сильными. Непробиваемыми. Всегда.
Уже в дверях доктор уточнил:
— Само собой разумеется, никаких серьезных нагрузок на сердце. Ни эмоциональных, ни физических. Если лифт сломан, подниматься по одному пролету, делая передышки. Переедание, алкоголь, стрессовые ситуации — исключить. Ну, всего доброго. Не болейте!
Вернувшийся Артем застал всех троих на кухне. Альберт оживился и, несмотря на уговоры жены, все же переместился на привычное место у окна.
— Вот если, не приведи Господь, слягу… будешь мне в постель подавать. А пока я с вами, где положено, позавтракал бы.
— Отлично! — она не стала спорить, лишь чмокнула седой висок.
— Алин… Пирожков чего-то так захотелось… твоих… с капустой.
Натянула фартук, радуясь возможности быть полезной, быть рядом с мужем. Мука, яйца, молоко, соль, капуста… Капусты нет.
— Алик, а с картошкой пойдет? А на сладкое слойки с джемом!
— Конечно, любимая.
«Любимая…» Словно солнышко зажглось от простого слова. Мост устоял, лишь дрогнув в весенний ледоход…
«Надо бы свечку в храм поставить». Чем закончился ее прошлый визит в церковь, вспоминать не хотелось, и Алина отмела неприятный эпизод наспех. Смахнула в сторону чулана, где обиженным волчонком скулил, вновь загнанный в клетку, страх.
«Есть и другие храмы!», — рассудила она беспечно, хоть и здраво.
— А пока давай кофейку что ли!
Альберт приосанился, появился блеск в глазах, и даже, вроде бы, промелькнула утренняя лукавинка.
— Еще чего! Некрепкий зеленый чай, компот и клюквенный морс, — теперь твои напитки, — отчеканила строго Алина.
— Ну вот… Ладно, на работе попью…
— На работе?! На работе??? — женщина задохнулась от возмущения. — Какая работа! Тебе сердце всерьез обследовать нужно, а не о работе думать!
— Обследуем. Вот квартальные подобьем и…
Алина взмахнула покрытыми мукой запястьями:
— Даже не думай! Ляжешь в больничку как миленький! Завтра же!
Муж счел за благо не спорить со столь категоричным заявлением. Пакет с клюквенным морсом, к изумлению Алины, как по волшебству, появился на столе. Артему и тут пригодился опыт с бабушкой. В груди вспыхнуло еще одно солнышко… Поменьше. Таящееся где-то в глубине космоса. В параллельной, невидимой невооруженным глазом Вселенной.
Выпечка в этот день удалась ей на славу.
Глава 17. Планы
17. Планы
О том, что Альберта ей будет не хватать, Алина догадывалась. Но вполне осознала истину только тогда, когда проводила супруга в больницу. Внезапно опустевший по вечерам дом пугал, принося вместо привычного покоя и уюта обжитого гнезда лишь настороженность и разочарование.
Терапевт не замедлил с визитом, уговаривать его выписать направление на обследование не пришлось. Минута — и эскулап, чем-то напомнивший героев незабвенного Евгения Леонова, уже прощается, напоследок объяснив, как лучше добраться до кардиологического отделения. Наутро Алина так разволновалась, что не решилась сесть за руль, вызвала такси, не сумев унять нервной дрожи в руках. В приемном покое провозились долго с оформлением документов. Ей подумалось, что значительно дольше, чем во времена, когда данные о поступающем пациенте вписывались в солидный потрепанный гроссбух добросовестной старушкой в больших очках. Сейчас по клавишам терминала стучала ухоженная дама средних лет, но дело от этого быстрее не продвигалось. На работу Алина, естественно, опоздала. Проигнорировав недовольные взгляды местной мегеры, пошла прямиком к Самому, лаконично изложив суть ситуации. Директор выслушал, не проявив при этом решительно никаких эмоций, но вежливо заверил, что «лично отнесется с пониманием к вашей проблеме. Изменения в графике работы согласуйте с начальником отдела, я доведу до ее сведения мнение руководства».
Вечером Алина проверила, как муж обустроился на новом месте. Со следующего дня дни потекли размеренно. Она проследила, чтобы Альберт ни единого дня не оставался без внимания. Супруга знала, как для него важно не чувствовать себя покинутым, отправленным на скамейку запасных с игрового поля.
К концу второй недели ее вызвал врач для беседы. Рекомендовал заменить медикаменты на более современные, европейского качества, аргументируя тем, что побочных эффектов брендовые марки имеют минимум, а доказанной эффективности, как раз наоборот. Взглянув позднее на ценники чудо-пилюль, Алина пришла к выводу, что фирменные бланки доктора очень удачно вписываются в гипотезу о третьем факторе выбора в пользу западно-европейской фармакопеи. Факторе, который в среде банкиров, бизнесменов и прочих состоявшихся менеджеров именуется гордо «премиальный процент», а в народе коротко и емко — «откат».