Следующая неделя повторила сценарий предыдущей. По-не-дель-нииик… Втттторниик. Звонки от Артема и Алика вечером почти совпали по времени. Через час пришло еще одно сообщение от Грогги. Телефон долго крутил загрузочный кружок, интригуя. Неужели… интимное фото? Лена постоянно курсировала рядом, не пытаясь, правда, заглянуть через плечо, но кто знает…
Фото на экране получилось очень темным. Его предварял текст, от которого сердце болезненно сжалось. «Нас сопровождала женщина!». Как? Кто? Почему? Она раздвинула границы снимка, увеличивая масштаб. Горбящийся грозно силуэт на фоне кустов. Медведица!
«Не волнуйся, пожалуйста. Машка — местная достопримечательность. Она любит свежую рыбу. Так что мы остались без улова. Но держимся молодцом. Даже штанишки стирать не пришлось!»
— Умоляю, будь осторожнее! — осознала, что написала «будь» вместо «будьте», только отослав сообщение.
— Мы настороже. Как настоящие индейцы, — снивелировал оплошность умелым ответом Артем. Она погладила пальцами корпус аппарата. Милый, милый, милый…
Сссссредаааа. Голос Альберта звучал в динамике насыщенно и жизнерадостно, басил, приятно отдаваясь низкими вибрациями в ухе. С его слов выходило, что у них с зятем вполне себе полноценный отпуск, вдали от суетливой цивилизации. И, хотя Алина знала, что дела обстоят несколько иначе, бодрый голос мужа убедил ее в правильности принятого решения.
Катаклизм разразился в четвертый день. Весь городок, где Алик и Артем подвизались в качестве тайных агентов, закрыли на карантин. Неизвестный ранее штамм вируса просочился нарушителем сквозь границу, и обнаружился у двоих граждан Швеции, гостящих в отеле. Власти решили подстраховаться, изолировав источник потенциальной заразы.
Четверг, пятница, суббота…
Звонок от начальницы застал врасплох. Громом среди ясного неба обрушилась новость, что фирма переводит всех сотрудников на удаленку. До специального распоряжения. В понедельник к ней присоединилась и Лена, чью группу отправили по домам. «Полный самоизолец!» — саркастично прокомментировала дочь.
На второй день отнюдь не добровольного затворничества все эти «динь» и «блюмммс», производимые смартфоном дочери, стали раздражать. На третий выяснилось, что звуки издает сервис знакомств, что и послужило поводом для обвинений со стороны матери и обоюдных едких реплик. На пятый разразилась эмоциональная буря с обидными эпитетами, выкриками, взаимными обвинениями и традиционной стеной молчания в финале.
Первой заговорила дочь.
— Все!
— Что «все»?
— Разместила твои фото в тиндере!
— Лен! Зачем? Вдруг папа увидит? Знакомые? В какое положение ты меня ставишь?
— Ма… Ну какие знакомые? Баба Нюра и дед Витя? Зато перестанешь завидовать!
— С чего ты взяла, что я завидую?! С чего? Чему? А о коллегах ты подумала? А соседи? Однокашники? — немного непоследовательно откликнулась Алина.
— Смотри!
Лена повернула экран телефона.
На фото Алина красовалась в шляпе, легкой белой блузке и огромных солнцезащитных очках. Снимок был сделан на египетском пляже Аликом и нравился им обоим. Узнать в знойной даме Алину мог бы только близко знакомый с ней, игра света и тени, четверть оборота по отношению к объективу, естественные для загорающих очки удачно затрудняли точную идентификацию. Краешки губ Алины тронула улыбка. В разрезе блузки виднелся голубой верх бикини, весьма успешно подчеркивающий женские достоинства.
— Снимок же был в полный рост! — вспомнила вслух потенциальная пользовательница сайта знакомств.
— Я немного подредактировала, — отозвалась дочь, — ты тут просто секси, мужик косяком пойдет. А тому, кто понравится, ты пришлешь полный профиль.
Она смахнула с экрана фото в сторону, заменив его на оригинал. Сместила кадр, раздвинула изображение, раскрывая пальцы.
— Пусть полюбуются!
Все пространство заняла поясница Алины и туго обтянутые голубой тканью ягодицы.
— А твоя мама здесь еще вполне себе ничего. Волнующая, — нескромно оценила увиденное Алина.
— А то! Я же говорю — секси!
«Слава богу, что она не видела те снимки, что делал Алик, а так пылко оценивал Артем!»
Картинка, выпорхнувшая из памяти, словно аптекарский рецепт из портмоне, одновременно смутила и взбудоражила. Длинная белая арка, словно в режиме замедленного до почти полной остановки момента слоу-мо, ощущение внезапного, стыдного, неправильного, и от того еще более дико манящего возбуждения. Да, Артем и сейчас, сию минуту, очень нужен ей! Просто то, что доктор прописал!
— Смотри, один уже клюнул!
Алина заглянула Лене через плечо. С фото на экране на нее взирал очень симпатичный паренек совсем юного, едва ли даже совершеннолетнего, возраста.
— Ребенок же совсем!
— Ну, мам, не скажи… Приятный мальчик, восемнадцать уже есть. Так что тебя не посадят! — хохотнула дочка, поправляя браслет.
— Да что вы говорите! Небось, ничего креативного, кроме банального «привет», и не пишет?
— Не суди строго! С чего-то же нужно начать разговор.
— Ну да. А после так разболтаемся, что он начнет слагать сонеты, цитировать по памяти Кафку и декламировать речитативом «Илиаду» на древнегреческом, — с сарказмом откликнулась мать.
— И вообще! Дай я установлю приложение на твой телефон. Нечего каждый раз ко мне заглядывать!
— А что за секреты таит твой смартфон? Что за тайны мадридского двора?
— Мадридского не мадридского, но…
— Ясно-ясно, на неприкосновенность частной жизни не претендую!
— И правильно! — Лена не приняла шутливого тона. — Готово! Можете пользоваться!
Аппарат перекочевал вновь в руки матери.
— Бллллиммм! — ожил он тут же, будто только и ждал возвращения в руки хозяйки.
— Ешкин-плошкин!
— Что такое? А… Причандалы! Обычное дело. Сейчас хачи еще подтянутся. Напишут, что давно мечтали иметь такую жену, красоты невиданной. Раскатают за две минуты на две страницы. О прекрасных глазах твоих, дотянувшихся до самого сердца. Ну и о прочем таком.
Алина представила глаза, дотянувшиеся до сердца. Ее заметно тряхнуло.
— И как они успевают понаписать столько?
— Блллимс! — корреспондент под ником «ашотик» как раз прислал нечто похожее.
— Массовая рассылка. На авось. Ищут дурочек, которые на красивые слова купятся.