— Оценила? Эксперт по деревенской фармакопее? — дочь отобрала у нее кулек, подогнула края. — Давай вернем на место. Артем займется алхимией через полчасика.
— Отлично. А я отдохну. Устала от хлопот.
— И то верно! — в дверях показался Алик, — пойдем-ка, как два тюленя, на лежбище!
Напоследок Ленка лукаво подмигнула ей, закатывая глаза.
Оказаться в объятиях мужа за закрытой дверью оказалось чертовски приятно. Неспешные прикосновения, простые, ни к чему не обязывающие ласки. Мужское возбуждение, нарастающее постепенно, крепнущее, горячее… Такое незамысловатое… и такое привычное… Она скользнула вниз, распластавшись по ногам мужчины… Обнажившая плоть тут же нашла уютный грот…
После минутной нежной прелюдии она подняла голову…
— Не сдерживай себя, милый!
И он притянул ее за волосы, обеими руками. Притянул к источнику удовольствия и напряжения, требовавшего сиюминутного выхода. Она все поняла, опуская и поднимая голову быстро, часто, напористо. И уже через несколько секунд все закончилось…
— А теперь давай отдохнем…
Алина глотнула воды из предусмотрительно захваченной в спальню чашки, ополаскивая рот.
— А ты…
— А я… попозже, — Алина прильнула к торсу мужа и почти сразу провалилась в сон.
Собрались все вместе уже вечером, изрядно помятые и порядком ошалелые после дневного сна.
— Пойдемте, прогуляемся! — Алине захотелось переменить тесноту стен на простор улиц и проспектов.
Ленка скривилась, но остальные поддержали.
— Глоток свежего воздуха не повредит!
— И то верно, ноги разомнем.
— Голосами три против одного постановление о пешей прогулке одобрено, — заключила Алина.
Снаружи оказалось не так хорошо, как это смотрелось из окна теплой гостиной. Понизу мела поземка, снежные языки потянулись от сугробов, норовя превратить тротуары в зимние мини-пустыни, с наползающими на ровные плато барханами. Одинокие прохожие спешили по домам, из своенравного царства природы в многоэтажное королевство благодатных радиаторов и вечно восторженных телевизионных приемников.
— Опупенная погодка, — скептически ковырнула наст носком сапога Ленка.
— Северный ветер создал викингов, — нарочитым дикторским басом пророкотал Артем.
— Пошли уже, викинг, — дочь подхватила под локоть спутника, продефилировала перед родителями, пародийно изображая походку дамы, интригующе покачивающей бедрами.
— Да, ей бы на бульвары Монмартра… Художников вдохновлять, — неожиданно выдал Альберт.
— Точно, — не стала спорить жена. — Алик, прости за прагматичный вопрос, а зарплата скоро?
— Счета скопились? Я уже посмотрел. Не волнуйся, деньги уже пришли на карточку, сейчас вернемся, и по интернету все оплачу.
— Кормиииилец, — она погладила надежное плечо. Ну вот и все. И все вопросы решены. Права была дочь, отец семейства у них не просто для галочки носит почетное звание.
Она уже про себя принялась напевать «важней всего погода в доме, а остальное…», когда дорогу внезапно перебежала черная кошка. Гладкая, домашняя, с серебристым ошейником, как и положено кошкам, презирающая всех и вся. Пришлось изменить намеченный маршрут и пойти переулком.
«Странно, что среди прямых, ухоженных улиц, обязательно находится вот такой темный перешеек. Узкий. Мрачный. Неказистый, с какого ракурса на него не посмотри!» — подумалось Алине. Мелодия утихла, заглушенная неуверенным шарканьем ног по обледенелому асфальту.
Настроение окончательно испортил полицейский патруль, встретившийся на пути. Только вышли на площадь, миновав теснину проулков, и, словно обухом по голове:
— Здравствуйте… Режим самоизоляции… Масочки ваши где?
«Где-где… В Караганде!», — так и подмывало вспылить в ответ. Но пришлось отвечать вежливо, объяснять, рассказывать, уговаривать.
Служивые отстали, козырнув напоследок, для порядка. Но после инцидента огни площади показались уже не столь манящими, а перспектива отдаляться от дома, — не столь удачной. Ветер усилился, заявив права на открытое пространство, осыпая снег со стилизованных под девятнадцатый век фонарей, заставляя порой разворачиваться спиной, пережидая мощные порывы.
— Хорошего помаленьку, — сдалась наконец Алина, заполучив заряд ледяной пороши в лицо.
— Вот и чудненько, — с энтузиазмом подхватила Лена, разворачиваясь в сторону дома.
У подъездной двери пришлось повозиться, отыскивая задубевшими пальцами в карманах пальто ключи.
— А вот и… — Ленка заговорщицки кивнула на центр кухонного стола, когда они избавились от тяжелой верхней одежды. Там, словно фаллический алтарь языческого святилища, отливал красными металлическими боками термос.
— У нас небольшой сюрприз, — пропел Артем на ухо, стоило Лене скрыться за дверью. Руки парня подхватили снизу ягодицы, в недолгом обходительно-чувственном приветствии. Тепло мигом наполнило низ живота, мимолетный знак внимания упал, как зерно на удобренную почву.
Муж, как и обещал, занялся переводом средств на коммунальные счета. Ленка переодевалась. У них было пять минут на поцелуи…
— Я скучал… — признался парень, охватывая ладонью грудь…
— Я тоже, — она откинула его голову чуть назад, впиваясь долгим поцелуем в губы. Странно, но осознание того, как ей недоставало его напора, его энергии, его желанной ласки, пришло только сию минуту. Пришло, и, завертевшись опасной воронкой под ногами, норовило утянуть за собой в глубокую, еще неизведанную, бездну. Ей почему-то на мгновенье пригрезился Даниил… Робкий и наивный… Интересно, они могли бы подружиться с Артемом? Стать хранителями общей тайны?
Дзиннь!
Флер развеялся вместе с сигналом микроволновки. Алина отпрянула от любовника, примостилась в дальнем углу, на кухонной мягкой лавочке. И вовремя.
— Ну что, Парацельс, Авиценна и Баба-Яга в одном лице, готова ли похлебка из мухоморов? — Ленка, облачившаяся в легкое платье, блистала в своем амплуа.
— Мухоморов? — вновь насторожилась Алина.
— Да нет там никаких мухоморов, — пробасил Альберт, подтягиваясь к общей компании.
— Разве капельку, — прищурился озорно Артем, вливая разогретую водку в термос.
Завинтив крышку, он на пару минут превратился в бармена, потряхивая красный цилиндр.
— Поаккуратнее! — предупредила Алина, — он не предназначен…
— Знаю, — не дал договорить зять, — теперь против часовой стрелки, как заповедал шаман Алексей…
— Шаман Алексей? — Ленка прыснула со смеху, — закуска-то нужна к таежному пойлу?
— Оно не таежное, — уточнил отец.
Но Ленка лишь пожала плечами, извлекая из холодильника остатки нарезки.
— За здоровье… — поднял рюмку, уже наполненную темной жидкостью, Алик.
— И за присутствующих здесь дам! — дополнил вдогонку Артем.
— За «пзд», да? — толкая мужа в бок, блеснула знаниями вульгарных аббревиатур дочь.
Алину же во всем эксперименте волновал более всего один вопрос: не треснут ли хрустальные изящные стопки из набора от северной огненной воды, разогретой, словно горячий чай.
Естественно, что закусывая импровизированный алкогольный коктейль маринованной помидоркой, она не почувствовала ничего, кроме необычного сочетания горьковатых трав и разогретого крепкого алкоголя. Все расселись за столом, болтая ни о чем, обмениваясь впечатлениями о прогулке, мнениями о политике, слухами об общих знакомых. Аппетит разыгрался вновь, еда поглощалась с энтузиазмом студенческой поры, выпивка тоже. Термос почти опустел, когда Алина почувствовала эффект от знахарского бальзама. В центре груди разгорелся пожар… Звуки голосов вокруг стали продолжительными, тягучими, свет от плафонов показался избыточно ярким…