Мечта о покое превзошла все ожидания. Али успела прийти в себя, вздремнуть ещё раз, снова проснуться. Озноб отступил, а за окном стемнело, но никто не побеспокоил её за это время. К вечеру следующего дня она уже решила, что про неё совсем забыли. Она понятия не имела, о чём Сид разговаривал со своим боссом, когда они оставили её тогда одну, но, видимо, дело было действительно важным, если главарь наёмников решил пренебречь возможностью лишний раз поиздеваться над ней. И хотелось бы провести это время с пользой, но делать взаперти абсолютно нечего. Ей оставалось лишь прислушиваться к тому, что происходило снаружи и продолжать строить догадки.
За всё время люди в лагере только раз дали знать о себе — когда чей-то ботинок трижды пнул оконную раму. Забравшись на ящик, Али увидела еду, оставленную ей за стеклом.
«Как мило, что они не забывают кормить своих питомцев», — язвительно процедил голосок, но Али послала его к чёрту. Выживание уже давно возглавляло список её приоритетов.
Всё вновь закрутилось под конец второго дня. Начало темнеть, когда за дверью послышалась возня, а затем металл жалобно скрипнул. Как ни странно, дверь открылась медленно, даже осторожно. Али ждала, что Сид вернётся за ней, но на него это было совсем не похоже. Шаги вошедшего человека были тяжёлыми, но медлительными, будто бы он сам не был уверен, стоило ли ему спускаться сюда. А потом из темноты появилась фигура.
Незнакомец оказался просто огромным. Али была уверена, что он мог бы запросто поднять её одной рукой и, при желании, переломить ей хребет как сухую ветку, однако, когда она увидела его лицо, ужасающая картина собственной гибели в его лапищах сразу исчезла. К её искреннему удивлению, мужик выглядел полным нерешительности, каким-то смущённым. Он таращился в пол и всячески избегал взгляда на неё саму.
— Сид велел привести тебя, — вполголоса пробасил он и кивнул в сторону выхода. Али поднялась на ноги и непроизвольно вздрогнула, когда тот шагнул к ней, параллельно доставая что-то из кармана штанов. Он тут же остановился, заметив её реакцию, и показал ей верёвку, которую сжимал в кулаке. — Извини, но это необходимо. Чтобы избежать неприятностей. Ехать далеко, и мне не нужны проблемы. Не хочу закончить, как Бенни.
Сам факт того, что кто-то из этих людей в принципе знал такие слова, как «извини», шокировал. При этом мужчина продолжал упорно игнорировать взгляд Али и говорил с виноватым видом, будто это ему стоило бояться эту маленькую девушку, а не наоборот. Эта неловкость была почти милой при его впечатляющих габаритах, и со своими круглыми розовыми щеками и крохотными глазками он походил на очень большого ребёнка с задержками в развитии.
— Что за Бенни? — спросила Али, позволяя ему связать ей руки. Для себя она решила, что верёвка — весьма малое неудобство, с которым можно было смириться, чтобы только выбраться наружу. Здоровяк обречённо вздохнул.
— Увидишь. Он хочет, чтобы ты смотрела.
Али не стала расспрашивать дальше. Пусть незнакомец выглядел подавленным, он всё ещё представлял угрозу. У неё были огромные сомнения в его вменяемости, несмотря на всю внешнюю мягкость, и ей совсем не хотелось задеть какой-нибудь триггер по чистой случайности и ощутить на себе всю мощь, скрытую в двухметровом великане, поэтому она просто позволила ему вести себя.
Снаружи к ним присоединились еще двое, и вместе с этим конвоем Али добралась до пункта назначения сперва на лодке, а потом на дребезжащем по бездорожью ведром с колёсами, которое здесь считали атомобилем.
Место, куда её привезли, наводило тоску одним своим видом. Джунгли остались позади, а посреди голого песчаного пространства, освещённого мощными лучами прожекторов, находилось то, что напоминало ей о доме. Это было похоже на лагерь, из которого они только что уехали, вот только каждая постройка здесь выглядела, как после бомбёжки. Всё было разрушено, почти ни одна конструкция не уцелела за исключением, разве что, небольшого грузового контейнера со следами от выстрелов из крупнокалиберного оружия и несколькими вмятинами на металлическом корпусе. Прямо перед ним и стоял Сид, а возле его ног на коленях дрожал человек. Нет, скорее даже просто тень человека, потому что в нём Али видела ту же самую безнадёжность, что и у той девчонки, спущенной с холма. Безнадёжность человека, приговорённого к смертной казни.