— Не спится? Что ж, возможно, тем лучше для меня. Целее буду, — он усмехнулся собственной шутке, но не заметив никакой реакции, спросил уже серьёзно: — О чём думаешь?
Она была уверена, что он видит десятый сон, и совершенно не ожидала, что он окажется рядом, но почувствовала странное облегчение, когда он подошёл ближе и облокотился об оконную раму, выдыхая сизый дым на улицу. Немного помолчав, Али снова уставилась в темноту, а потом негромко заговорила.
— Как бы объяснить? В день, когда я отправилась сюда… Там было месиво. Мне нужно было попасть в лабораторию, и в один момент я столкнулась с капитаном. Я сразу узнала это лицо. Даже в той мясорубке. Лицо человека, убившего отца. Кажется, в ту секунду я окончательно потеряла связь с реальностью, но при этом у меня не было ни малейших сомнений. Времени совсем не оставалось, но я убила его не сразу. Мне хотелось видеть, как жизнь покидает его тело. Помню, тогда я кричала на него. Спрашивала, как он может считать себя человеком после того, что сделал со мной. И знаешь, что он ответил? Он смотрел на меня всё тем же ледяным взглядом, а потом прохрипел: «А ты… разве ты ещё человек?». — Али снова замолкла, будто не зная, как ответить самой себе на этот вопрос, и тогда увидела перед носом сигарету, которую протягивал ей Сид. Она обернулась к нему с немым вопросом, а затем вздохнула. — Да похуй. Почему бы и нет. — Взяв сигарету из его пальцев, Али неуверенно затянулась. Ей казалось, что она обязательно закашляет от едкого дыма, но, видимо, лёгкие уже давно привыкли к грязному воздуху и пыли. Она почувствовала только привкус горечи и лёгкое покалывание в горле. Прикрыв глаза на секунду и медленно выдохнув, она продолжила, а Сид не перебивал. — Только тогда я увидела, сколько крови было на тех стенах. Я всегда ненавидела эти стены. Большая часть моей жизни прошла в мечтах о чистом звёздном небе. И сейчас, когда я наконец смотрю на него, то понимаю, что оно того стоило. — Али слабо улыбнулась. Её голос звучал ровно, спокойно, но в нём снова улавливалась та бесконечная меланхолия, которой, как показалось Сиду ещё в самом начале, было пронизано всё её существо. Она сделала ещё одну затяжку и вернула ему сигарету. — Все умрут, а я… я буду жить вечно. Потому что загнала себя в эту петлю. Вот, скоро я рожусь, миру придёт конец, я вернусь в прошлое, а мир опять умрёт. И так по кругу. Целую вечность. Как сверхновая. — Бросив короткий взгляд на Сида, Али вновь подняла голову к ночному небу и задумчиво произнесла: — Интересно, смогу ли я засиять так же ярко… перед смертью.
Глава 13
В итоге они оба не спали почти всю ночь. Стоило только Али начать говорить, как слова полились из её рта практически бесконтрольно. Лёжа в постели, уронив голову Сиду на грудь, она смотрела в потолок, словно могла и там разглядеть звёздное небо, и рассказывала всё, что только приходило на ум. Казалось, одна тема вообще никак не была связана с другой, это был один сплошной поток сознания, но Али как-то удавалось переключаться совершенно незаметно, и истории сливались в одну.
Закинув руки за голову, Сид неподвижно лежал с закрытыми глазами и наслаждался приглушённым звуком её голоса. Спокойный и глубокий. Он напоминал ему шум волн во время прилива.
— Ты знал, что человек на девяносто процентов состоит из пустоты? — Она по-детски хихикнула и слегка заёрзала, устраиваясь поудобнее. — Вернее, из виртуальных частиц, но «из пустоты» звучит круче.
— Что, прям как космос? — хмыкнул он у неё над ухом, и она улыбнулась.
— Да, именно. Как космос. — Последнее слово Али произнесла с придыханием, как обычно говорят о чём-то, чем искренне восхищаются. — Безвоздушная пустота. Вакуум. Раньше считали, что это пространство абсолютно пустое, но так не бывает. Пространство всегда чем-то заполнено, нигде нет истинной пустоты. Если посчитать суммарный объём атомов в теле человека, он получится в десять раз меньше объёма самого тела. И внутри атомы по большей части пустые, ведь ядро в тысячи раз меньше самого атома. Поэтому мы состоим из пустоты. Мне нравится думать, что моё тело — это ещё один маленький космос.
Ей нравилось говорить о чём-то столь пространном. Разговоры о вселенной действовали умиротворяюще, и Али, даже не осознавая того, почувствовала спокойствие, которое давно уже не испытывала. Она сама не заметила, как начала говорить всё тише и тише, пока наконец не провалилась в сон почти перед самым рассветом.
Её унесло далеко вглубь джунглей. Неспешно бродя в гуще яркой зелени, Али вслушивалась в каждое дуновение тёплого ветерка, каждый шелест листвы, похожий на шёпот. Мелодичное щебетание птиц, журчание реки где-то неподалёку, стрекотание насекомых — всё сливалось в одну чарующую песню. Али наслаждалась этим моментом. Выйдя на небольшую поляну, она остановилась, закрыла глаза и улыбнулась, но когда распахнула глаза вновь, что-то изменилось. Всё вокруг резко стихло, а цвета вдруг потускнели. Свет затух, словно солнце скрылось за облаками, и когда Али подняла голову, то увидела, что небо заволокло одной большой непроглядной серой пеленой. В груди заклокотало старое, хорошо знакомое чувство тревоги, и девушка сорвалась с места. Чем дальше она бежала, тем плотнее и острее становились ветви кустов и деревьев. Они царапали кожу, но внутренний голос подсказывал, что нужно продолжать бежать. Раздирая руки и лицо, Али прорывалась вперёд, сама не зная, от чего бежит и какова была конечная цель, пока в один момент не споткнулась и не полетела вниз, а оказавшись на земле, она нос к носу столкнулась с лицом человека. Он был ей незнаком. Единственное, что можно было сказать наверняка — этот человек был давно мёртв. Его кожа иссохла в тонкий пергамент и приобрела синеватый оттенок, глазницы чернели пустотой. Али замерла и даже ненадолго перестала дышать, но когда попятилась, мертвец вдруг с громким хрустом повернул голову, и из его рта побежали насекомые. Али вскрикнула и неуклюже упала назад, в панике озираясь по сторонам, и в этот момент остатки прекрасного пейзажа начали меняться на глазах. Всё кругом задрожало, трава завяла, а деревья рассыпались в прах. На смену им из земли выросли огромные монолиты камней, собравшись в бесконечные руины разрушенных домов, тянущиеся до самого горизонта. Песок под ногами превратился в пепел, а над головой завыли сирены воздушной тревоги.