— Зачем ты это сделала?
Он спросил это всё тем же спокойным тоном, но ей показалось, что в голосе прозвучало некое напряжение. Будто бы он на самом деле не хотел слышать ответ. Поэтому, чуть подумав, Али решила сказать ему то, что заставило бы чувствовать лучше и его, и её саму:
— Мне стало скучно, — небрежно бросила она, стараясь звучать как можно более равнодушно. — А что прикажешь делать тут без тебя? Играть в догонялки с твоими парнями? Брось, ты ведь прекрасно их знаешь. Это же всё равно что отобрать конфетку у младенца! — Она фыркнула, повернулась к нему и лукаво улыбнулась. — К тому же… Я ведь иду туда же, куда и ты. Разве не такой был уговор?
— Я уже говорил тебе, что ты просто фантастическая… дура?
Сид ухмыльнулся, и в этот момент они оба наконец по-настоящему почувствовали облегчение. А вместе с тем и всю вселенскую усталость, которая навалилась будто бы в один миг, ведь больше не было ничего, что могло бы отвлечь или обмануть изнурённый организм.
Отставив бутылку на пол, Сид упал на матрас, даже не удосужившись раздеться. Али легла рядом, пытаясь хоть как-то устроиться на боку, но неприятная ноющая боль всё равно гуляла где-то между ребер.
— Блядь, да можешь ты полежать спокойно хоть пять минут? — возмутился Сид и, схватив её за руку, резко потянул на себя.
Перевернувшись на живот и уронив голову ему на грудь, Али вдруг ощутила, как всё её тело послушно расслабляется под размеренное биение чужого сердца.
***
Они впали в анабиоз на четыре дня. Стоило только оказаться в постели, в тишине и покое, без всякой суеты, без необходимости бежать, бороться или что-то кому-то доказывать, как измотанные тела моментально выключились и наотрез отказывались функционировать. И, наверное, сон никогда ещё не был столь желанной наградой для них обоих.
Али впервые за долгое время спала так спокойно. Кошмаров не было. Ей не снились погони, бесконечные лабиринты, из которых нет выхода, не снились взрывы и города, превращающиеся в пепел, и не снились монстры в отражении зеркал. Не было вообще ничего. Лишь умиротворённая тишина, темнота и глухой убаюкивающий стук под ухом, от которого создавалось ощущение безопасности, подобное тому, что испытываешь ребёнком, когда прячешься в своём уютном форте из подушек и одеял и говоришь, что ты «в домике».
Все четыре дня Сид и Али выбирались из постели нехотя, лишь на короткое время. В основном для того, чтобы забрать еду, которую Артуро заботливо оставлял под дверью, быстро перекусить и опять провалиться в сон, который, как известно, — лучшее лекарство.
На пятый день, когда удалось отоспаться, наверное, на несколько лет вперёд, жизнь стала возвращаться в привычное русло.
Появления своего главаря парни в лагере ожидали в напряжении. После случившегося в день приезда каждый из них ждал, что может стать следующей грушей для битья, но Сид не был бы собой, если бы не решил отметить это дело в привычной для себя манере — закатив грандиозный отрыв. С музыкой, выпивкой, дурью и девочками — всё как положено. Так что без экзекуций удалось пока обойтись.
Али не имела ничего против громких вечеринок, но от всеобщего веселья предпочла оставаться в стороне. Артуро нельзя было назвать хорошим собеседником, а остальные только награждали её косыми взглядами, так что заняться там ей всё равно было особенно нечем. Вместо этого Али решила провести время с пользой и в уединении: хорошенько искупаться и привести себя в порядок, поесть, немного выпить и переодеться. Тут уже снова можно было осыпать благодарностями Артуро, потому что он додумался забрать с собой купальник, брошенный ею в джунглях, чтобы вернуть, когда всё закончится. Это стало для Али приятным сюрпризом — вещичка ей сильно приглянулась.
Здоровяк вообще был настоящим лучиком света среди всех на острове. Ещё в первый день он притащил миску с какой-то непонятной зеленоватой кашей, сказав, что эта штука способна заживить что угодно. Эдакий «семейный рецепт», проверенный годами, из местных трав, которые, надо отметить, довольно приятно пахли. И ведь не соврал — мазь немного жгла и покалывала, но синяки и ссадины заживали в разы быстрее. Благодарить кого-то Али не привыкла, но не смогла отказать себе в удовольствии чмокнуть Артуро в щёку в знак признательности и полюбоваться тем, как забавно рдеет его лицо.
Небо затянуло серым ещё до того, как солнце опустилось за горизонт. Собиралась гроза, но никто и не думал расходиться. Все вокруг дошли до той стадии веселья, когда терялись даже последние остатки здравого смысла, и ничто во всей вселенной не могло бы испортить праздник.