— О, рад, что ты к нам вернулся! Как раз вовремя! — бодро прокричал Сид, заметив, что солдат очнулся. — Самое время для того, чтобы начать серию увлекательных ежедневных пыток! Если, конечно, ты сам не начнёшь говорить… Тогда, может быть, я убью тебя быстро… — Он почесал затылок и задумчиво взглянул в небо. — А может, и нет. Ну так что?
Солдат только захрипел, слабо мотнув головой.
— Нет? Это нет? Прости, я нихуя не понимаю, что ты хочешь сказать. Давай-ка мы тебя немного взбодрим.
Сказав это, Сид поднял аккумулятор так, чтобы пленник мог его разглядеть, быстро подключил провода и, недолго думая, прижал электроды к вискам солдата. Если секунду назад казалось, что обессиленное тело мужчины едва могло пошевелиться, то теперь оно забилось в конвульсиях. От его пронзительного крика даже птицы испуганно вспорхнули из ближайших кустов
— Вот видишь, уже и голос прорезался! Совсем другое дело, — произнёс довольный Сид и наклонился к лицу пленника. — Ну как? Не возникло непреодолимого желания быстренько выложить всё, что мне нужно? Нет? Потому что я могу так весь день. Времени у нас с тобой дохуя. Понимаешь? Буквально всё время мира! Но если вдруг тебе скучно, то мы всегда можем сыграть во что-нибудь ещё. Знаешь, Алиса любила игры. Может, и тебе понравится? У меня тут много всего: ножи, гвозди, пауки, фейерверки… С распятием было весело в прошлый раз, но в твоём случае это, конечно, будет уже не то, — рассмеялся он, ткнув пленника в культю, и тот взвыл. — Заткнись! Заткнись нахуй! Свой ебучий рот можешь открывать только тогда, когда соберёшься сказать что-то конструктивное! — Он заорал ему прямо в лицо и успокоился лишь тогда, когда пустил новый разряд сквозь искалеченное тело. Голова солдата упала на грудь, изо рта тонкой вязкой струйкой потекла слюна, окрашенная в красный. — Ну! Что скажешь, приятель? М? Тебе не весело? Я недостаточно тебя развлекаю? Так, подожди-ка… Дай-ка я сейчас подкручу эту штуку посильнее…
— Хорошо, — еле слышно пробормотал пленник. — Я… расскажу…
***
Али очнулась в пустом холодном помещении. В окружении всё тех же печальных бетонных стен, пыли и дребезжащей люминесцентной лампы под потолком. Находиться здесь было равносильно посиделкам в промышленном холодильнике, ведь одета Али была в те же вещи, что были на ней на острове. Живот скрутило, а голове гремели молотки. Сил хватало только на то, чтобы обнять колени, мелко дрожать и надеяться, что пытать её будут в местечке потеплее.
Она и правда начала думать, что подохнет тут быстрее, чем кто-то придёт и сможет её допросить, и эта мысль даже веселила, но злорадный смешок застрял где-то внутри, и тело лишь дёрнулось болезненным спазмом. В этот момент послышались гулкие шаги. Их звук эхом отскакивал от стен коридора и медленно приближался, пока не оборвался возле железной двери. Замок пропищал, раздался скрежет металла, и человек вошел внутрь.
— Слышал, ты выжила… Врать не стану, я удивлён и немного разочарован.
Голос показался ей смутно знакомым, но догадка была слишком неправдоподобной. Не веря собственным ушам, Али подняла голову, чтобы взглянуть на вошедшего, и на мгновение потеряла дар речи. Так и было. Глаза её не обманывали. Там действительно стоял Энди. Всё тот же, каким она помнила его, и в то же время совсем другой… Как минимум теперь он был в форме солдат этого злосчастного бункера. Тех самых, которые, как она думала, прикончили его в тот день, когда она прыгнула в загрузчик.
— Да, как видишь, я тоже жив, — ухмыльнулся он, глядя на её ошарашенное лицо. — И не твоими стараниями.
Столько ненависти в одной короткой фразе она слышала впервые. Но какое право он имел её ненавидеть, если сам не пошёл за ней?
— Ага, вижу. Значит, нашёл себе новую компанию? И что? Решил лично провести допрос или просто соскучился? — Губы едва шевелились, но она не могла промолчать.
— Просто стало интересно посмотреть тебе в глаза. Дерьмово выглядишь, кстати.
Она чувствовала это нутром. Его ненависть, ощущение превосходства над ней. Даже если бы она умирала в эту секунду, всё равно не позволила бы ему оставить последнее слово за собой. Али согласно кивнула, попыталась улыбнуться и прохрипела:
— Ничего страшного. Я всё ещё в состоянии убить тебя, если потребуется.
— Не сомневаюсь. Ты ведь всегда только так и поступаешь, правда? Говорят, тебя нашли не одну… Мне любопытно, скажи, своих новых друзей ты бы тоже предала, не моргнув и глазом? Или это только мы были такими особенными?
— Я никого не предавала.
— Неужели? А как ещё это назвать, Алиса?
Она боялась, что этот разговор заставит её снова погрузиться в свой личный ад, но вместо этого почувствовала только закипающую внутри злость, и это в какой-то степени показалось ей освобождающим.