Женский силуэт всё так же бродил вдоль воды. Вот она раскинула руки в сторону и встала на цыпочки. Вот она шагнула навстречу волне и отпрыгнула обратно. Она всё гуляла на берегу и играла так, словно видела море впервые в жизни. Сид тихо рассмеялся, провёл рукой по песку, собрал небольшую горсть, а потом стал смотреть, как песчинки медленно вытекали из его кулака, будто отсчитывая последние минуты.
— Тебе, возможно, интересно, где я пропадал недавно. Так вот, я выбирался туда, на материк. Никогда особо не рвался куда-то, а теперь всё равно заняться уже нечем… И мне вдруг стало так любопытно. Ты будешь смеяться, но я отыскал тебя там. Ещё совсем маленькую, но уже такую же занозу в заднице, как и та Алиса, которую я знал. Ты была там с отцом и всё наматывала круги по парку без конца выпрашивая что-то. Столько энергии в одном крошечном человечке… Нет, конечно, я не подошёл. Было бы охуенно странно, если бы какой-то непонятный старик внезапно докопался до маленькой девочки. Такое ты, может, и не забыла бы вообще, а я не хочу тебе спойлерить. Оставим всё как есть и просто побудем тут, окей? Я помню, что тебе всегда нравилось море. Поэтому я выбрал это место. Здесь и правда хорошо.
Он прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. Воздух обжигал, но это тепло было даже приятным. Сид поднял с песка брошенную сигарету, но лишь смотрел на неё, не поднося к губам.
— Ты ведь наебала меня. Сама знаешь. В который раз уже. Но в конечном итоге мы с тобой всё равно здесь. Это же то, что я обещал тебе — «до сраного конца света». И я даже не злюсь. Правда. Наверное, я действительно изменился. Все мы меняемся. Невозможно всегда оставаться прежним. Каждое событие, каждый новый человек, которого ты встречаешь на своём пути, каждый шаг, каждый вдох — всё это меняет тебя. Каждую новую секунду своей жизни ты становишься кем-то другим. Встреча с тобой была, пожалуй, самой непредсказуемой переменной. Знаю, что многого не сказал тебе. Но те слова, которых ты наверняка ждала все эти годы… они ничего, по сути, не значили. Это же всего лишь слова. Так и зачем тогда они нужны? Ты ведь и сама прекрасно всё знала. Мы оба долго открещивались от всей этой ерунды, отказывались признавать, что нуждаемся в ком бы то ни было, но отрицание не меняет того факта, что люди нуждаются друг в друге. Только находясь рядом с кем-то, ты в полной мере осознаёшь, что сам существуешь. Это смешно, потому что я всегда был окружён людьми: семьёй, племенем, людьми Солера… но одиночество никуда не исчезало. Даже тогда, много лет назад, ещё до всей истории с Хуаном, до того как ушёл, когда ещё думал, что у меня была семья, оно было там. А потом появилась ты, перевернула всё с ног на голову, а я вдруг почувствовал себя собой. Собой хорошим, собой плохим, собой злым, собой счастливым, собой ненавидящим, собой свободным. И это было таким… правильным. В глазах всего мира я мог быть каким угодно, но это было совсем не важно, потому что там, внутри, начала рождаться гармония, а быть в мире с самим собой дорогого стоит. Эй, Алиса, ты слушаешь?
Сид повернул голову и посмотрел за спину. Туда, где заканчивалась зелень травы и начинался пляж. Он взглянул на небольшую могилу, обозначенную лишь крупным булыжником и горсткой мелких белых цветков, брошенных на неровный холм.
— Ладно, можешь не отвечать. Исповедь ответа не требует.
Женский силуэт больше не бегал в воде. Он приблизился, и теперь Сид мог разглядеть лицо. Она снова была так же юна, как и в день, когда они встретились. Ветер развевал её небрежно отрезанные до плеч волосы. Она улыбалась и протягивала ему руку. Глядя на неё снизу вверх, он улыбнулся в ответ и поднялся на ноги.
Безоблачное небо расчертили серые полосы от летящих в разные стороны ракет. Алиса смотрела далеко за горизонт, туда, где кончался океан. Сид взял её за руку и тихо произнёс:
— Можешь не волноваться. Ты сияла ярче всех.
Конец