— Даже во сне, когда я вдруг понимала, что сплю, я начинала тебя звать и искать. Во сне ведь всё можно, правда?
— Наверное. А я приходил?
Я покачала головой.
— Никогда.
Дверь снова воровато отворилась.
— Дорогая…
— Пошёл вон! — Я сняла тапок и запустила им в дверь. Та с треском захлопнулась.
— Кто это был?
— Мой первый муж. Такая сволочь.
— Ты его любила?
— Тогда мне казалось, что любила. Но после тебя я разучилась любить от всего сердца.
В дверь осторожно постучали.
— Кто там? — спросила я.
— Алиса, ты уже оделась?
— Заходи, — разочарованно вздохнула я.
В комнату прокрался невысокий брюнет лет сорока.
— Ты извини, я забыл, сегодня моя очередь забирать сына из садика или твоя?
— Какой садик? Наш сын давно окончил институт.
— Серьёзно? А это кто такой?
— Я — любовь всей Алисиной жизни.
— А я? — огорчился отец моего старшего сына.
— А ты был его заменой, — отозвалась я.
Мой второй бывший муж был очень сдержанным — а потому лишь сдержанно помрачнел.
— Алиса, скажи честно, ты мне изменяла?
Начался допрос с пристрастием…
— К несчастью, нет. Но ужасно хотела.
— Ты поэтому меня бросила?
— Нет, не поэтому. Просто ты меня не любил. Правда, этот меня тоже не любил. Иногда я думаю, что меня вообще никто не любил. — Я чувствовала, что начинаю заводиться, но останавливаться не хотела. — Никто из вас не пытался сделать меня счастливой!
— Сама виновата, — возразил мой второй муж. — Ты, если подумать, тоже не пыталась сделать меня счастливым. Ты даже не умела прилично готовить.
— И не хотела дружить с моей мамой!
— А ну пошли вон отсюда, оба! Выметайтесь! — горячо воскликнула я.
— Истеричка.
— Глупая Алиса…
Когда они исчезли, я опустилась в кресло, возмущённо отбросив вязание.
А ведь я и вправду не помню, чтобы когда-нибудь была счастливой. Моя любовь делала меня лучше, сильнее, мудрее, закалённее, но не приносила никакой радости. И всегда была безответной.
В комнату вошёл старик.
— Вы кто? — испугалась я.
— Алиса, ты меня не узнаёшь?
— Нет.
— Здрасьте, приехали. Я муж твой.
Я вспомнила, как в юности твердила подругам: «Да ну, ему двадцать семь! Он уже старый. О чём с ним разговаривать?»
— Ты меня любил? — с надеждой спросила я.
— Я и сейчас тебя люблю.
— Спасибо.
— Ты устала? Хочешь прилечь?
— Хочу.
Откуда-то навалилась тяжёлая печальная усталость. Старик помог мне забраться на кровать и заботливо укрыл одеялом.
«Только не целуй», — подумала я, закрывая глаза. В ту минуту я, кажется, провалилась в короткий сон.
Когда проснулась, передо мной стоял красивый светловолосый парень. Ура, я снова молода!
— Привет.
— Привет, бабуль. Есть хочешь? Только вместе с лекарствами. Давай подушку подниму.
— Не хочу я никакие лекарства! — запротестовала я. — Я не хочу быть старой! Я ведь ещё помню себя девчонкой…
— Вот ты упрямая!
— А где тот седой старик?
— Какой старик?
— Смешной такой, с усами.
— Шутишь, бабуль? Дедушка давно умер.
Мне захотелось плакать.
— Я, кажется, тоже сегодня умру.
— Ну что ты выдумываешь? — нахмурился внук.
— Посиди со мной. Я тебе шарф почти связала…
— А лекарства выпьешь?
Я подумала и обречённо кивнула.
— Выпью. Только хоть ты не уходи.
Конец