Томно закусив красную губу, Клэр нехотя поплыла к пожилому мистеру, который игриво подмигнул понравившейся леди. Цокнув языком, он указал на девушку своей резной деревянной трубкой, набитой дорогим кубинским табаком.
– Джессика, – блондинка с ярко-розовыми губами и фарфоровой кожей испуганно застыла в позе подстреленного зайчишки и чуть было не подпрыгнула от удивления. – Джесс, релакс, сегодня тебе несказанно повезло: мой старый друг Алекс сидит у бара…да не верти ты так головой, тупица – возле бара тебя ждет парень с дредами и татуировкой на всю руку. Да, ты смотришь в правильном направлении. Наш бар слева. Алекс давно ждал встречи с тобой. Я вовсю расписал ему все твои положительные стороны. Он не обидит тебя, ручаюсь. Джесс, я обещаю. Больше таких эксцессов не повторится, поверь мне… - взгляд Джона мрачно скользнул по белой шее девушки, на которой зиял неровный и еще незаживший тонкий шрам.
Бледнолицый вздохнул, вспоминая о бесноватой Алисии, которая когда-то рассказывала о том, как ее чуть было не изнасиловали в школьном возрасте какие-то хиппи-наркоманы, и с тех пор она избегает любых «близких» контактов с мужчинами. Поэтому Алисия только танцует. Танцует, но и денег бизнесу не приносит. «Какой же я чертов мессия…»
Джон вздрогнул: со страхом и некоторым трепетным раболепием на него осторожно взирали две пары глаз. Шатенка с льдистыми, глазами, привезенная им из Норвегии, чудесная, прекрасная, но, безусловно, сильная скандинавская девушка; и хрупкая, татуированная в разных местах девица с розовыми волосами, самая молодая и свежая, как майская дикая роза, но уже с маленькими выпуклыми бицепсами. Обе красавицы пользовались большим спросом у посетителей и редко оставались без работы надолго. Но сегодня лишь одной из них повезло чуть больше…
«Виной тому их молодость и чистота. Только к ней стремятся вечные старожилы и престарелые приключенцы», - думал Джон, оглядывая стройные станы девушек, изящные наманикюренные ручки и по-детски распахнутые ресницы. «Все хотят жить долго и оставаться сильными и крепкими до самой смерти. Молодые сполна дарят это чувство. Порой безвозмездно, а порой запрашивая заоблачную цену. И часто дело отнюдь не в деньгах.»
- Белла и Крис – наконец обратился он к двум оставшимся девушкам «жемчужинам», и те покорно склонили головы. – Крис, тебя будет рад видеть Жак…
Розоволосая неформалка яростно всплеснула руками, и губы ее задрожали от гнева. Она стиснула зубы и недовольно посмотрела на того самого престарелого Жака, чопорно попивающего крохотную чашку эспрессо и облаченного в праздничный фрак и галстук-бабочку. Типичный занудный французский франт. Богатый франт. Возможно, он уже давно сидит на виагре и носит подгузники для стариков. Но Джон был непоколебим и холоден, впрочем, как всегда.
- Прости дорогая Крис. Я знаю, что он противный мерзкий слизняк…, - тихо произнес мужчина. - У него изо рта воняет слизью и ушной серой, будто он болен чем-то! Вы точно проверили его справки о здоровье? – злобно зашипела девушка, стиснув зубы. Жак постоянно выбирал татуированную Крис, будто ему нравилась ее лютая ненависть, тщательно скрываемая, но неизменно сквозящая из каждой клеточки ее суховатого тела. – Тебе просто не повезло. Повезет в другой раз. Это жизнь, детка. В анкете он вполне уверенно поставил галочку напротив твоего имени. Прими мои соболезнования, но это твоя работа. – Джон жестом пригласил девушку пройтись к клиенту и равнодушно остановил взгляд на северной красавице с льдистыми глазами и каштановыми кудрями до самых лопаток. Ее лицо уже не выражало сильных эмоций, а глаза были устремлены куда-то в пустоту.
«Красивая, холодная и сильная», - думал про нее Джон. «Лучшие три слова, характеризующие ее строгий, северный облик. Лучшая подруга Алисии, а лучших подруг проще отстреливать, чем мириться с их назойливым присутствием. Как жаль, что Белла остается сегодня без работы. Впрочем, бесноватой Алисии везет куда меньше.»