С торжественным видом полноправного владельца дома, Ларс провел меня по всей просторной квартирке с напускной претенциозностью и вскоре остановился возле свежеокрашенной двери кремово-бежевого цвета.
Я успела заметить полное отсутствие живых цветов в доме, домашних животных и, хотя бы намека на малейшую пылинку, или грязь. Он сноб. Или просто панически боится микробов.
В целом, место обитания Северного Пса мне понравилось. На мой взгляд, так живет большинство норвежцев среднего класса, только его квартира была разве что чуть более чистой и идеальной во всех смыслах. В Америке же наоборот в интерьерной моде царит некоторый творческий бедлам.
Однако также мне было сложно представить этого человека в костюме с идеальной прической, лазающего где-нибудь под кроватью с половой щеткой и старательно вычищающего грязь и паутину. У него есть домработница, или что-то типа того?
Моя комната была расположена весьма продумано. Отчасти ее можно считать «проходной». Казалось, что ее будто специально достраивали ко всему остальному дому, уж слишком там пахло свежей краской и ароматной древесиной. Доступ на кухню и во все остальные жизненно важные части дома (кроме ванной комнаты) проходил непосредственно через спальню Ларса. Иных ходов не существовало, разве только что через окно на первом этаже. Такое чувство, что дом пережил тотальную перепланировку перед моим приездом.
- Добро пожаловать домой, Алис, - с нажимом на последнее слово произнес Ларс, пропуская меня вперед жестом руки. Я послушалась и скинула рюкзак на пол, подавляя желание огрызнуться на «Алис».
Комната была проста, но при этом выглядела так, будто в ней недавно сделали ремонт.Песочные, белые, кремовые тона господствовали; постельное белье с какой-то витиеватой вышивкой было свежевыстиранным, а над кроватью я успела заметить небольшую картину с изображением Дианы-Охотницы с луком в руках. Здесь не было телевизора, зато на столе лежал макбук и коробка с внушительной горой каких-то дисков. Окна никак не прикрывались жалюзи, или занавесками, поэтому я могла видеть все, что творилось в том придорожном уличном кафе.
Парочка влюбленных уже допивала свой кофе и собиралась уходить. Где-то залаяла испуганная собака. Воздух стал каким-то дрожащим…
Напротив моей кровати до самого потолка возвышался монументальный шкаф-купе из светлых пород дерева и мне стало как-то необъяснимо тоскливо на душе. Здесь все заведомо сделано по вкусу владельца, который ожидал от гостя определенного поведения, характера и вкуса в одежде, идеально вписывающегося к гладким стенам.
Он хотел мне угодить? Или произвести впечатление? Северный Пес слишком хитер, чтобы казаться настолько простым.
Я почувствовала себя неловко и беспечно опустилась на кровать, забыв, что на ней нет никакого пледа или покрывала. Ларс усмехнулся и заложив руки за спину, прошелся к окну, поправляя по пути складочку на одеяле.
- Здесь ты будешь жить. И помни, что бежать – бесполезно. Даже через окно. Не советую тебе его открывать – это чревато последствиями. Захочешь свежего воздуха – включи кондиционер или выйди на улицу…предварительно спросив моего разрешения, конечно же.
Завтрак в восемь утра, без опозданий. Иначе останешься голодной до обеда. Обед можешь самостоятельно заказать в кафе напротив или пойти в любой ближайший ресторан. Я оставлю список хороших мест на столе. Ужин в семь. И да, Алис… - Ларс серьезно посмотрел на меня, чуть склонив голову. – Если завтрак я еще могу простить, то ужин пропускать нельзя. Запомни это, пожалуйста. Если собираешься покинуть дом – предупреди меня любым способом. В остальных случаях – я все равно узнаю, и это будет, мягко говоря, очень неприятно…для тебя, милая моя Алис, только для тебя. Не будь себе врагом. Не будь, прошу.
Тогда и я не буду твоим врагом.
Что может быть проще, правда?
Опустив голову, я, словно, не слышала последних слов, летая в каком-то пустом тумане бесплотных мыслей. Я так устала, чертовски устала, смертельно устала. Мне хотелось броситься на чистую кровать в прямо в кедах и уснуть крепким долгим сном. Таким крепким, чтобы не просыпаться несколько суток. А, проснувшись, обнаружить себя в своей глупой розовой комнате, в окружении дурацких плюшевых медведей, фисташкового мороженого и…Джона, который бы сказал мне, что все это - лишь плохой сон.