_______________
* Хорошо! Очень, очень красивая женщина!
Непонятное бормотание Чарли напоминало Тыгрене хрюканье оленя-самца. Она не удержалась и рассмеялась в рукав своей нарядной кухлянки.
Обхватив Тыгрену рукой, мистер Томсон привлек ее к себе и громко расхохотался.
- Погуляй пока здесь, Тыгрена! - по-чукотски сказал мистер Томсон и, взяв за пояс Алитета, потащил его к себе.
- Наши женщины любят белых, - заискивающе и лукаво сказал Алитет.
- О да, да. Я знаю.
Они вошли в комнату. Мистер Томсон торопливо закрыл дверь, сбросил куртку и сказал:
- Алитет, большое дело есть! Садись вот на этот стул. Хочешь выпить немного огненной воды?
- Очень хочу. Давно не видел ее. Даже запах ее стал забывать.
Забулькало виски. Они выпили, и Алитет, поглаживая свой живот, сказал:
- Хорошо!.. Налей еще.
- Ноу, ноу, - запротестовал мистер Томсон. - Когда придет ночь, выпьем еще, а сейчас важный разговор будет. Ведь ты сам знаешь, когда предстоит важный разговор, не надо затуманивать мозги. Очень большая новость.
Алитет пальцами вытер стенки кружки, в которой была огненная вода, и облизал их.
В комнате было жарко. Алитет развязал пояс и снял кухлянку. Мистер Томсон посмотрел на его бронзовое тело и подумал: "Вот он, мой приятель по жене".
Мистеру Томсону противно стало смотреть на потное тело Алитета. Он достал клетчатую рубашку и подал ему.
- Надень ее, Алитет! Ты мой давнишний друг, а ходишь без рубашки. Надо обязательно носить рубашку. Нехорошо без рубашки.
Алитету было смешно, но все же он влез в эту рубашку и подергал плечами. Казалось, что его связали и лишили свободы телодвижений. Матерчатая рубашка стесняла и даже щекотала тело. Разве она может сравниться с рубашкой из мягкого пушистого пыжика? Но пусть. Здесь хозяин - Чарли. У него свой закон.
Мистер Томсон долго и испытующе смотрел на Алитета и неожиданно спросил:
- Алитет, кто сделал из тебя большого торгующего человека?
Задумавшись, Алитет коротко и не совсем уверенно ответил:
- Ты.
- Да ты не бойся. Мне не нужно тебя обманывать. Я хочу, чтобы ты был богатым человеком. Не правда ли, что ты мой старый приятель?
Алитет облегченно вздохнул и ответил уже более охотно:
- Да, Чарли! Ты говоришь правду. И мы с тобой не простые приятели. Мы приятели по жене, потому я и привез Тыгрену.
Но самое главное, Алитет, мы с тобой приятели по торговле, по скупке пушнины. Те двести двадцать песцов, которые лежат у тебя на нарте, я не возьму. Вези их обратно к себе домой.
Алитет испуганно привстал. В узких щелках остановились его жесткие, колючие глаза.
- Ноу, ноу! Не пугайся, - улыбаясь, сказал мистер Томсон. - Я хочу, чтобы летом, когда придет шхуна, ты сам торговал с белым капитаном. От такой торговли ты получишь очень много товаров.
"Что говорит Чарли? - недоумевая, подумал Алитет. - Непонятное говорит Чарли!" Он растерянно глядел на мистера Томсона и тихо, почти шепотом проговорил:
- Чарли, все песцы и лисьи шкурки, лежащие на моей нарте, не оплачены. Я объехал много охотников в тундре, и ни один не получил ни плитки табаку, ни ножа, ни кирпича чаю. Они ждут оплаты. Мне надо за эти шкурки купить у тебя товары.
- Знаю, знаю. Я все это знаю. Песцовые и лисьи шкурки ты повезешь обратно, а товаров я тебе дам сколько хочешь, и опять в долг. Ты развезешь эти товары и отдашь охотникам тоже в долг. Это ничего. На будущий год они отдадут пушниной.
- Да, они обязательно отдадут. Я сам возьму все, что у них будет.
- Правильно, правильно! Надо сейчас же, заранее скупить всю пушнину, которая будет у них на будущий год. Понял, Алитет?
- Все понял. Все "хвосты" будут у меня.
- Но ты должен слушать меня хорошо. Видишь сам, что я стараюсь для тебя. Я тебя научу, как торговать с американской шхуной, как торговать с тундровыми и береговыми охотниками. О, я тебе этого еще никогда не говорил! Летом, когда придет ко, мне шхуна, я скажу капитану, что у тебя много пушнины, и он обязательно захочет зайти к тебе. Мы будем с тобой торговать заодно, как торгующие братья.
Алитет сел на краешек стула, положил руки на колени, склонился к Чарли, словно собака, ожидающая куска мяса, и внимательно слушал.
"Как хорошо, что я привез Тыгрену! Никогда Чарли не был таким добрым. Все отдает", - подумал Алитет.
- Я дам тебе много железных товаров. Все товары ты заранее развезешь. Понял, Алитет, как нужно сделать?
Алитет хитро подмигнул.
- Алитет все понимает. Ух, какой Алитет! - сказал он.
- Ол райт! Вот теперь можно гулять, пить сколько хочешь огненной воды и забавляться с женщинами.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Тыгрена вернулась к нарте и, с любопытством разглядывая постройки Чарли Красного Носа, задумалась. Она впервые приехала в стойбище Лорен и чувствовала себя смущенной. Она присела на нарту: "Зачем Алитет привез меня сюда?"
И, вспомнив толстого таньга с глазами, закрытыми стекляшками, Тыгрена подумала: "Какой смешной его хрюкающий непонятный разговор!"
К нарте подошел старик Рынтеу.
- Женщина, - обратился он к Тыгрене, - зачем ты сидишь здесь и не пойдешь в мою ярангу? Ведь не в дороге находишься, а в стойбище прибыла. В яранге Рынтеу всегда есть чай и корм собакам. Чарли дает для приезжих даже немного сахару.
Тыгрена встала. Она внимательно слушала старика и смотрела на него. Он был одет по-домашнему: рукава кухлянки болтались пустыми, голова без шапки, лицо доброе, слова ласковые.
- Я всегда кормлю ваших собак, - продолжал Рынтеу.
- Я никого здесь не знаю, - ответила Тыгрена. - Садись сам на нарту и возьми к себе собак.
Старик встряхнул рукавами, в них появились руки, и он расторопно взялся за остол.
- Поедем, - сказал он Тыгрене.
Но в это время Тыгрена заметила в стороне Ваамчо и, обрадовавшись, сказала Рынтеу:
- Поезжай один, я приду потом. - И она побежала к Ваамчо, который возился со своей медвежьей шкурой.
- Ты что хочешь делать с умкой, Ваамчо?
- Хотел продать, но ты с Алитетом помешала. Не успел закончить торг. Теперь обратно придется везти. Алитет испортит дух у Чарли.
- Ваамчо, он всю дорогу гнал собак. Спешил, все равно как со льда на берег. А увидел американа, все бросил. Собак бросил. Никогда не бросал. Никому из чужих не доверял кормить их.
- Видела, Тыгрена, Чарли? Люди говорят, он приятель Алитета по сменному браку.
Тыгрена промолчала, вспомнив толстого, неуклюжего таньга.
- Плохие они, Тыгрена! Волки оба. Каттам меркичкин! - выругался Ваамчо.
Тыгрена усмехнулась и лукаво сказала:
- О Ваамчо, ты храбрым становишься.
Ваамчо смутился и перевел разговор на другое:
- Еще новость есть. Ты слышала?
- Какая новость?
- Айе здесь. Он пришел продавать лисьи шкурки от своего хозяина Эчавто.
Тыгрена насторожилась.
- О тебе спрашивал. Он пастухом стал в стаде Эчавто. Перестал быть приморским человеком. Говорит, стыдно ему и тоскливо стало жить на берегу после того, как забрал тебя Алитет. Ружье отдал Эчавто.
- Может быть, Айе хочет работать за жену? У Эчавто много девушек, сказала Тыгрена.
- Не знаю, - ответил Ваамчо.
- А где Айе?
- Айе в яранге Рынтеу. Рассказывает новости. Не выходит из полога. Тыгрена, не хочешь ли ты пойти в ярангу Рынтеу? Его яранга - источник новостей. Человек, наполненный новостями, - везде желанный гость.
- Я не знаю, Ваамчо, куда мне идти. Я совсем потеряла свою дорогу.
В яранге Рынтеу было большое оживление. Айе лежал на шкурах, заложив руки за голову, и рассказывал:
- Когда я пришел к Эчавто, он спросил: "Ушел совсем с берега? Зачем ушел? Или худо стало на берегу?" - "Да, худо. Тоска. Жену у меня отобрал Алитет. Руки не хотят больше работать". - "Ага! - говорит Эчавто. - Руки мне не нужны: в стаде нужны ноги. Будешь хорошо бегать и смотреть за стадом - будешь жирный кусок есть. И девка найдется".
Как раз женщины принесли жирное вареное мясо. "Попробуй, поешь", говорит Эчавто.