- Воля твоя, господин, - поклонились члены Совета.
-Ты можешь оспорить свое мнение в честном бою со мной. Сейчас, - глаза Хаука опасно блеснули.
Сигел отступил на шаг завидев яркий фосфор в голубых глазах. Он отчаянно замотал головой.
- Нет? Ты передумал? - хмыкнул Ястреб. - Завтра на Юг отплывают ящерраны, это твоя последняя возможность покинуть Север. Навсегда. Живым. Другого шанса я тебе не дам. Пшел вон, паршивый пес.
Сигел развернулся и не глядя по сторонам почти бегом покинул площадь
- Давно пора, - тихо сказал Нахе.
Ястреб повернулся к собравшимся и положил руку на плечо Лейра.
- Сотник Лейр был со мной во всех битвах и трудностях, проливал свою кровь за людей. Я знаю его как самого себя. Он верный и преданный воин, разумный советчик и он будет лучшим Первым Вахнутом для Севера.
- Хороший выбор, - согласился Совет.
Хаук снял с груди серебристого волка, знак власти Первого Впахнута и сам нацепил его на грудь побратима, крепко хлопнув того по широкому плечу.
- Ну удружил, брат, - буркнул Лейр, - конец теперь моей вольной жизни.
- Хватит ныть и стонать как девица в медовые ночи.
- Кстати о девицах..., - Лейр подмигнул побратиму и широко улыбнулся блеснув рядом белоснежных зубов.
- Даже не думай. У нас полно дел.
Глава 56
Темное небо приоткрыло завесу туч и в северное предночье выскользнула молодая луна словно только этого и ждала. Серебрянный свет проник в замковое окно и пробежался по хрупкому женскому силуэту, в белесых лучах ночной звезды полыхнули огнем пряди волос. Молодая королева качала на руках младенца, в тишину вечера плавно вплетался ее голос:
Обернусь я белой птицей, да в окошко улечу,
Чтобы в ясно небо взвиться к солнца ясному лучу.
Будут с неба литься звонкие трели, трели все весенния,
Чтобы колокольчики звенели, цвели цветы хмельныя...
Алия пела, глядя на Марит и вспоминала прошедшие дни. Стоило ей прийти в себя как Вахи тот час принесла в избу маленькую принцессу.
- Девочка плачет и никому не под силу успокоить ее. Кая погибла, а дети Инных остро чувствуют смерть родителей, - провидица тяжко вздохнула и, немного помолчав, пристально глянула на Алию. - Бедная крошка, доведется ей расти не зная материнской ласки.
- Что ты такое говоришь, бабка? - темные брови бренны сошлись на гладкой поверхности чела.
Преодолевая жуткую слабость она заставила себя подняться с постели и на нетвердых ногах подошла к Вахи. Алия взяла на руки раскрасневшегося от долгого крика младенца и бережно прижала к груди. Малышка тут же притихла ощутив нежные объятия.
- Разве я позволю, чтобы дочь Хаука росла сироткой? Марит теперь и мое дитя тоже, - узкий подбородок дернулся вверх, в золотых глазах полыхнул вызов.
- Конечно не позволишь, - закивала провидица, - ведь ты, ягодка, испила всю горечь сиротства. Ты будешь хорошей матерью для всех ваших детей.
Старушка ласково похлопала девушку по руке и улыбка коснулась уголков ее губ.
- Не сердись на старую.
Минуло три дня как Хаук перевез Алию в замок. После Длинной Ночи страх и мучительные воспоминания не давали ей покоя, давили на плечи своей мрачной тяжестью. Бренне снились полчища гартов, Кровавое Ущелье и лица тех кого она не смогла спасти, кто больше никогда не вернется оттуда живым. Алия просыпалась с криком и слезами.
- Что с моей женой?! - Ястреб осаждал Вахи вопросами. - Сколько еще ее будут изводить недобрые сны?!
- Владыка, - с почтением склонила голову лесная женщина, - Алии пришлось вынести слишком много жестоких испытаний. Ее жизнь висела на волоске. К тому же она долго пробыла за гранью, тут легко и вовсе себя потерять.
Молодой король как мог, сдерживал рвущиеся наружу эмоции, но привыкшая читать в людских душах провидица видела в глубине ясных глаз тревогу и гнев.
- Госпожа сильная, справится, - уверенно отвечала Вахи, - ей нужно время и, главное, вся твоя любовь.
Сильные надежные объятия мужа, его внимание и безграничная нежность дарили Алии уверенность и счастье, но в эти дни именно Марит стала для нее утешением и исцелением. Всякий раз заслышав жалобный писк, молодая женщина забывала себя, свои трудности и погружалась в заботу о девочке. Она проводила с ней все свободное время, купала, пела колыбельные, которые помнила еще от своей родительницы Рании. Чувствуя ласку и любовь Марит улыбалась Алии беззубым ротиком и умильно гулила, а к бренне чудо как быстро возвращались прежние силы и покой. Она нашла в ребенке живительную отраду для своего измученного сердца, а малышка обрела мать.