Наладить отношения с родственниками, научиться их слушать и понимать — один из первых шагов, который предстоит сделать на пути избавления от алкоголизма.
Война с родственниками бессмысленна и разрушительна. Ее нужно как можно быстрее прекращать. Я советую снять все претензии к близким людям, потому что истинная причина конфликтов заключается только в том, что родственники мешают пить и портят пьянку. А может быть, вместо агрессии, за это им нужно сказать спасибо?
Больные алкоголизмом патологически не любят терпеть любой дискомфорт. Психологи называют это низкой фрустрационной толерантностью. У пьющих людей сформирован устойчивый поведенческий стереотип все проблемы решать с помощью стакана. Розы без шипов не бывают. В жизни есть много того, что нам не нравится и что мы не можем изменить. Способность терпеть играет не последнюю роль. Кто не умеет и не учится терпеть, тот ничего не добивается в жизни. Мудрые люди знают, что все проходит. Понимание этого закона помогает им преодолевать жизненные невзгоды.
3. Непоследовательность и раздвоение личности
Один из самых глубоких писателей-психологов Сомерсет Моэм непоследовательность считает типичной чертой человеческой натуры. У пьющих людей это особенно заметно, у них действительно семь пятниц на неделе. Еще вчера собирался бросать пить, а сегодня уже передумал. У алкоголиков крайне неустойчива самооценка, зависящая всецело от давности употребления спиртного. На одном полюсе встречаются бредоподобные идеи величия в состоянии опьянения, на другом, всего лишь через несколько часов, — самоуничижение с суицидальными мыслями в состоянии похмелья.
Приведу пример массовой крайней непоследовательности, с которой я столкнулся лично. Я созревал медленно, и мне было уже 29 лет, когда я окончательно понял, что как врач перестану прогрессировать без знания английского языка, так как почти вся научная медицинская литература издается на английском. И я поступил на платные двухгодичные курсы английского языка. Начинать пришлось с нуля (в школе и мединституте я изучал немецкий язык). В группе оказалось человек тридцать, почти все раньше учили английский. На их фоне на первых порах, когда нам преподавали вводно-фонетический курс, я чувствовал себя болваном, потому что ничего не понимал. Я не понимал, что означают простые служебные фразы, вроде «repeat it all together», но их звучание в устах преподавателя ласкало мой слух. Мне было трудно втянуться, и в какой-то момент стали появляться сомнения, потяну ли я иностранный язык. Помню, как наш преподаватель давала открытый урок для своих коллег. Она в основном опрашивала сильных учащихся, чтобы показать товар лицом. Но пару раз задала и мне какие-то самые элементарные вопросы, на которые требовался краткий ответ, типа «Yes, I am» или «No, I am not». К моему стыду, я и этого не мог сделать и испытывал неловкость за то, что подвел преподавателя. Чувствовал я себя в тот момент скверно, но продолжал старательно заниматься и занятия не пропускал.
Другим учащимся начальный курс обучения давался легко, для них это было повторением знакомого материала. Тем не менее вскоре многие начали пропускать занятия и отсеиваться. Ради этого я и рассказываю свою историю, чтобы отметить эту особенность поведения людей. Только что они заплатили за полгода обучения, а через две-три недели после начала занятий бросали курсы. Не странно ли? На что они рассчитывали? Сначала я подумал, что это случайность, но затем убедился, что скорее закономерность. На протяжении двух лет в нашу группу вливалось много новых учащихся из таких же полураспавшихся групп, и многие из них тоже отсеивались. В результате из тридцати человек, составлявших первоначальную группу, двухгодичные курсы закончили только двое или трое. А трехгодичные курсы для совершенствующихся закончил лишь один человек, который на этот раз смотрелся вполне приемлемо в сильной группе и чувствовал себя превосходно. Результата добились только самые стойкие, все остальные выбросили деньги на ветер.