– Я повешу на дверь табличку «Не беспокоить», на всякий случай, если кого-то надо будет спасать, а ты спишь.
– Придурок, – только и смог сказать Гарри в ответ, на что Рон хихикнул.
– Я буду на пятом этаже пить чай, если понадоблюсь, – прошептал он и закрыл за собой дверь. Гарри заставил себя открыть глаза и посмотреть на Драко. Хотелось взять его за руку, сказать, что он здесь, утешить, сделать что угодно, но не было ни дюйма кожи, которая не была бы обожжена. Лицо Драко выглядело таким умиротворённым по контрасту со всем остальным.
– Мне нравится наблюдать, как ты спишь, ты такой умиротворённый, как будто ничего в мире не способно огорчить тебя… Мне не терпится поймать взгляд твоих мягких серых глаз и увидеть, как они загораются при виде меня. Мне хочется вновь почувствовать тебя в своих объятиях, – на этот раз Герой позволил себе дать волю слезам. Он знал, что, пусть и будучи покалеченным, Драко слышит его, – Я люблю тебя, Драко, я должен был сказать тебе это раньше. Пожалуйста, вернись ко мне.
========== Глава 34. Честные зелёные глаза ==========
Сказать, что он очнулся, было бы неправдой. Он будто дрейфовал неподалёку от берега, пытаясь поймать течение и выплыть, наконец, к людям.
Во время первых двух его попыток добраться до берега, он разобрал далёкий шёпот, повышенные тона и сердитые слова. В приглушённом споре упоминались такие фразы, как «пренебрежение» и «неудача». Ему не понравилось услышанное, и он медленно поплыл прочь. Когда некоторое время спустя он вернулся, то услышал более приятные слова, такие как «любовь» и «поцелуй», и он не отказал себе в слабости принять эти нежности на свой счёт. В тот момент он решил во что бы то ни стало выбраться из моря, но не мог побороть течение, и остался с этой стихией один на один.
Когда наконец море отпустило его, первое, что он почувствовал – тёплую руку в своей руке. Его глаза затрепетали и открылись, но зрение не торопилось возвращаться. Он попытался разобраться в расплывчатости помещения и заметил кого-то в кресле, попытался разглядеть лицо, но смог различить лишь спутанные чёрные волосы. Он снова закрыл глаза, всё ещё слишком обессиленный, и решил прислушаться к окружению. Он слышал размеренное дыхание неподалёку и время от времени подёргивание чужой руки в своей. И снова море вернуло его себе, утащив прочь от тёплой руки и мягкого дыхания.
В конце концов, кто-то сжалился над ним, удалив дно моря, и вся вода вытекла, а его отбросило в постель. Кожу невыносимо пекло, он резко втянул воздух.
– Мистер Малфой? Вы меня слышите? – послышался незнакомый мужской голос. Он попытался открыть глаза, привыкая к яркому свету комнаты. Человек, смотревший на него сверху вниз, был седым и пожилым, но голос его звучал уверенно и резко, – Очень мило, что Вы наконец присоединились к нам, мистер Малфой, – сказал он с лёгкой улыбкой, – Я Ваш целитель, Гиппократ Сметвик, – Драко попытался сесть, с удивлением обнаружив, что всё тело покрыто оранжевой пастой. Его целитель улыбнулся ещё шире, – Скажите мне, как Вы себя чувствуете? – он на мгновение задумался, пытаясь разобраться в своих ощущениях.
– Тело задеревенело, и всё болит, – кожа пылала так, будто он слишком долго оставался на полуденном солнце, но он не оставлял слабых попыток пошевелиться.
– Да, конечно. Этого и следовало ожидать. Вы помните, почему Вы здесь?
– Нет, – ответил он, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь.
– Ничего, память восстановится, нам пришлось ввести Вас в магическую кому. Вы получили слишком сильные ожоги, и, если бы Вы попали к нам чуть позже, мы бы навряд ли сейчас с Вами разговаривали, – он добродушно улыбнулся.
– Что случилось? Где… – его взгляд скользнул к креслу, которое сейчас пустовало.
– Ах да, мистер Поттер, он скоро вернётся, он почти не отходил от Вашей постели всю прошлую неделю.
– Неделю? Мистер Поттер? – его сердцебиение участилось, а перед глазами поплыли путанные обрывки воспоминаний.
– Да, мистер Малфой, неделю. Вы поступили к нам в воскресенье восьмого января, сейчас суббота четырнадцатое. Благодаря быстрому реагированию Мистера Поттера мы смогли Вам оказать должную помощь.
– Спасибо, – тихо сказал он, пытаясь переварить всю эту новую информацию. Драко едва не пропустил выражение искреннего удивления на лице целителя при словах благодарности.
– А теперь посмотрим, как Ваши ожоги, может быть, нам удастся удалить покрывающую Вас мазь, – он протянул палочку над Драко, и из её кончика посыпались маленькие искры. Сначала нежно-зелёные, потом золотистые, было похоже на магловский бенгальский огонь, – Хорошо, хорошо. Отличный прогресс, отторжение тканей должно быть минимальным, – он указал палочкой на оранжевую пасту и начал её аккуратно удалять. Драко медленно наблюдал, как его ярко-красная кожа, покрытая шрамами, открывается взору. К глазам подступили слёзы при виде того, как сильно пострадало в огне его тело, – Оттенок Вашей кожи – это всего лишь остатки мази. Возможно, останется несколько шрамов там, где ожоги были наиболее серьёзными, но, я думаю, лицо должно полностью восстановиться. Что касается волос, потребуется большее время, чтобы они смогли равномерно отрасти.
– Что? – Драко охватила паника, он отчаянно хотел поднять руку и провести ею по голове.
– Они уже начали отрастать, – Гиппократ почти полностью удалил пасту с Драко, когда раздался стук в дверь, – Войдите, – сказал целитель. Медиведьма, широко улыбаясь, вошла в палату, закрывая за собой дверь.
– Мистер Малфой, я так рада, что Вы наконец очнулись. Вы стали причиной настоящего переполоха, не так уж часто у нас в больнице бывают знаменитости.
– Простите? – растерянно произнёс Драко.
– Я принесла Вам почту и письма от поклонников. Я положу их к остальным Вашим вещам на тумбочку, – она снова улыбнулась и вышла.
– Видите ли, Мистер Малфой, как Вам, без сомнения, известно, Гарри Поттер – что-то вроде национального достояния, и когда кто-либо спасает его от почти неминуемой гибели, он тоже становится любимцем прессы на какое-то время. Я больше ничего не скажу, потому что уже вижу, что Вы подавлены. И, да, кожа, которую Вы видите, совершенно новая, поэтому постарайтесь двигаться как можно меньше, чтобы шрамы могли затянуться. Скоро будет время посещений, поэтому Вам лучше отдохнуть, чтобы позже увидеться со своими близкими, – он кивнул и повернулся, чтобы уйти, – О, и если бы я был на Вашем месте, то, наверное, начал бы с прочтения «Придиры», выпуск вторника, и «Пророка», выпуск понедельника, – Драко повернулся, чтобы посмотреть на гору пергамента на тумбочке рядом с кроватью, и невольно сглотнул, а когда он поднял глаза, целитель уже исчез.
Он судорожно вздохнул и откинул одеяло, чтобы осмотреть всё тело. Гладкая кожа была пятнистой и блестящей. Местами она напоминала расплавленный воск. Конечно, у него и до этого были шрамы, шрамы, заработанные тяжёлой работой и более тяжёлыми уроками, но они не покрывали каждый дюйм его тела. Он огляделся в поисках зеркала, но не нашёл его. Трясущимися руками он поднял ладони, чтобы пощупать своё лицо, кожа здесь так же была неестественно гладкой. Он с трудом сглотнул, когда почувствовал щетину там, где должны были быть брови. Его руки продвинулись ещё выше и ощутили только кожу и тончайшую щетину там, где были его знаменитые волосы истинного Малфоя. Он снова с трудом сглотнул, пытаясь прийти в себя. К нему медленно возвращались воспоминания, он со вздохом откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. По крайней мере, Гарри в безопасности. Он бы снова поступил так же, если бы это означало, что Гарри останется жив. Он протянул руку и взял письма и журналы, которые принесла медиведьма.
Первым он взял в руки «Пророк», не в силах не скривиться при виде мерзкой газетёнки. Слишком уж она подпортила ему жизнь. Он начал с заголовка:
«Наследника Малфоя чествуют как Героя.
Драко Люциус Малфой, наследник состояния Малфоев, был сегодня провозглашён Героем, поскольку он спас три жизни, выполняя обычную исследовательскую миссию от имени Министерства Магии. Торрен МакФасти, Козима Прюитт и сам Гарри Поттер отдают дань уважения Герою часа, в то время как сам он выздоравливает в больнице Святого Мунго.